Любовные клише Леонида Андреева

Как мы все улыбаемся, когда в очередной раз слышим с экрана или от знакомых бессмертное лепетание пьяненького Ипполита о том, что в нас пропал дух романтизма и мы перестали лазить к любимым в окна. Духом романтизма с элементами комедии абсурда любил женщин великий русский писатель Леонид Андреев. Иногда романтизм приобретал черты рационального расчета. У современников Леонида Николаевича сложилось стойкое впечатление, что "первый жених России" зимой 1907-1908 года рассылал предложения руки и сердца наобум, веером — кто-нибудь да попадется.
 

В Первопрестольной тогда ходил анекдот, что Андреев "сделал предложение всем артисткам Художественного театра поочередно". В столице он настойчиво сватался к недавно разошедшейся с мужем Марии Карловне Куприной, но дама с усмешкой ответила: "Нет, довольно в моей жизни было и одного писателя". Романтическая и страстная влюбленность в юную Алису Коонен проходила на фоне сватовства литератора к почти неизвестной ему Матильде Денисевич. Автор биографии Андреева Наталья Скороход отмечает, как, "сравнивая письма, которые он писал в декабре 1907 года обеим, видишь, что писатель, не особенно напрягаясь, использовал в любовных посланиях одни и те же словесные клише: 'моя дорогая, неизвестная, далекая'…"
 

35-летний Андреев в ту пору крепко закладывал за воротник и не совсем трезвым бродил по улицам. В таком виде он нанес визит в дом Алисы Коонен. Будучи под шафе, написал на бланке журнала "Современный мир" предложение другой женщине: "Матильда Ильинична! Хотите быть моей женою? Леонид Андреев. Это серьезно, как смерть. Пока ни слова сестре". Как вспоминал Чуковский, как только Виктория Денисевич отказала Андрееву, он тотчас же поклялся жениться на ее сестре Матильде, которую до того времени даже не видел. Протрезвев, Андреев продолжал все ту же политику завоевания незнакомой ему женщины.
 

В момент бурного романа с актрисой МХТ Коонен в ноябре 1907 года Андреев пишет письмо ее сестре Матильде: "В отчаянно тяжелую минуту пишу я Вам. Чувство и сознание у меня такое, что я взят и брошен в пропасть, и буду лететь, пока не расшибусь. Не на чем остановиться глазу — Вы понимаете — во всей громаде жизни нет светлого, на чем бы мог остановиться глаз. И поймите, ради Бога, поймите меня, когда теперь, трезвый, с сознанием ничем не затемненным — я снова тянусь к Вам сердцем, как к последнему другу. Другу! Я вас не знаю совсем, я видел Вас только два раза и почти не говорил с Вами — но есть же что-то, чего я не умею назвать, что с силою толкает меня к Вам. Зачем — я не знаю. Пьяный, сумасшедший, я предлагал Вам быть моей женою (и если бы Вы знали, как безумно, как искренне было это предложение) — трезвый, я прошу немногого — сам не знаю чего — понять что ли — пожалеть…"
 

Впрочем, тут исследователи отмечают некое раздвоение личности. Письма к Алисе написаны мрачным романтиком, таинственным и гордым рыцарем, готовым все бросить к ногам избранницы, а послания к Матильде дышат одиночеством взрослого мужчины с болезненным пристрастием к алкоголю, которому нужна не возлюбленная, а нянька. Может зря Ипполит убивался по исчезновению романтизма в мужиках? Получается, что это уже не мужчина, а, как сказал поэт, "облако в штанах".
Женитьбе Андреева на Александре Велигорской — его первой жене скоропостижно скончавшейся от послеродовой горячки в ноябре 1906 года — предшествовал пятилетний роман. Свой второй брак Леонид Николаевич торопил, как мог. Литературоведы отмечают примечательную деталь в биографии писателя, который дважды ухаживал за сестрами своих будущих жен — в 1895-м — за старшей сестрой Шурочки Елизаветой Добровой, в 1907-м — за младшей сестрой Анны-Матильды Викторией Денисевич. Чтобы читатель не запутался в пассиях Андреева, напомним, его последняя, четвертая, женщина носила два имени Анна и Матильда. Будто бы ее эксцентричный папаша поклялся, что будет называть всех своих дочерей в честь их матери — Аннами. Повзрослев, обе Аннушки, выбрали себе другие имена: старшая стала Матильдой, младшая назвалась Викторией.
Перед венчанием, которое состоялось 21 апреля 1908 года, Андреев настоял, чтобы его невеста вернула себе данное при рождении имя, поскольку каждая вторая проститутка в Петербурге в те годы называла себя "Матильдой". Последовало превращение Анны-Матильды в Анну Ильиничну Андрееву. Точного возраста ее мы не знаем. Известно, что эта "дебелая и приятная брюнетка" (выражение Александра Блока, а Марина Цветаева звала ее "черноглазой и даже огнеокой") непродолжительное время состояла в браке за присяжным поверенным Карницким и имела 4-летнюю дочь Нину. В феврале Анна-Матильда начала официально работать у писателя секретаршей, а 2 апреля, как она написала в своем дневнике, "там, на Каменноостровском, я стала женой Леонида".
 

Очень противоречивого мнения об этой женщине были разные люди. Как выдающееся произведение искусства, Анна Ильинична вызывала о себе взаимоисключающие толки. В 1924 году, уже будучи вдовой писателя, она познакомилась с поэтессой Мариной Цветаевой. Две женщины жили рядом. Цветаева называла Андрееву своим "большим женским другом". Эта непростая дружба скрасила одиночество подруги большого и до сих пор недооцененного русского писателя из первого ряда серебряного века отечественной литературы.