«Бог рати он» – и просто человек
Генерал Багратион. Жизнь и война М.: Молодая гвардия, 2009. – 822 с.: ил. – (Жизнь Замечательных Людей)
Выдающийся российский военачальник, герой Отечественной войны 1812 года князь Петр Иванович Багратион принадлежал к царскому грузинскому роду Багратидов, по преданию, ведущему свое начало от библейского царя Давида. Он был прямым правнуком царя Иессея, правителя Картли-Кахетинского царства, и внуком царевича Александра, который интригами родственников был удален от престолонаследия и бежал в Россию, по образцу многих своих знатных соотечественников - например, своего сводного брата католикоса Грузии Антония I. Тому довелось провести в России десять лет и быть поставленным в исполнение должности архиепископа Владимирского, после чего, правда, Антоний I вернулся в Грузию, чтобы до конца жизни оставаться ее духовным владыкой. Александр же Багратион остался в России навсегда, отринув вековые родственные распри и претензии на грузинский трон. Тем более, что к нему вскоре перебрался из Персии сын Иван - будущий отец Петра Ивановича, героя войны 1812 года, короче говоря, «того самого» Багратиона.
Обязательно нужно сказать «того самого», потому что в течение XVII-XVIII веков в России осело несколько десятков Багратионов и их приближенных, которые обзаводились семьями, законными и внебрачными детьми, производили на свет очередное поколение, так что связь между ними всеми в отдельных случаях может быть весьма отдаленная, а то и вовсе никакая. Хотя фамилия Багратион в русских архивах встречается весьма часто, но с научными исследованиями дело обстоит не лучшим образом: всего несколько монографий, и большинство из них сильно «заштамповано» тенденциозностью советского времени. Зато это одна из причин, чтобы особо отметить заслугу автора новинки серии «ЖЗЛ» - «Генерал Багратион» Евгения Анисимова.
Сам Евгений Анисимов во вступлении к своей книге сказал: «Я принадлежу к числу тех историков, которые радуются, когда по избранной ими теме много исследований, и считаю, что понятие "тема закрыта" ошибочно. Исследования и находки коллег позволяют порой заново взглянуть на проблему, определить новые, порой неожиданные аспекты того, что вроде бы уже вдоль и поперек изучено». В данном случае ему довелось взяться за тему, чрезвычайно далекую от того, чтобы быть «закрытой», и читателям предстоит оценить, как много «неожиданных аспектов» их ожидает.
Взять хотя бы привычный для российского человека средней начитанности конфликт поклонников «фрунта» и ценителей подлинных боевых заслуг в царской армии. Существует штамп исторического восприятия, согласно которому все наши императоры, за исключением Петра I, держали в любимчиках одних только трусливых «фрунтоманов» и подвергали гонениям настоящих героев, не щадивших жизни за Отечество. Россия как будто одерживала все свои военные победы исключительно вопреки тупым царским пристрастиям к «шагистике», «парадированию» и т.д., лишь благодаря непризнанным мученикам-патриотам в рваных, пропахших порохом мундирах.
Но, оказывается, среди царских любимчиков был и самый-самый что ни на есть боевой и пропахший порохом генерал Багратион. Он не только не был обойден наградами, но обласкан исключительно - почти ежедневно приглашаем к царскому столу! Багратиона любили Павел I и его сын Александр. Багратион входил в избранный круг императрицы Марии Федоровны, которая подарила ему бриллиантовую табакерку со своим портретом. Женитьба Петра Ивановича на фрейлине императрицы Катеньке Скавронской была инициирована Павлом, а свадьба состоялась в царской резиденции.
За что ж ему было так? За ратные труды Багратиона благодарили, как всех - чинами и орденами. А к себе приближали за высокое светское искусство быть собеседником и участником жизни венценосных особ, за острый ум и за искреннюю расположенность видеть человеческие достоинства тех людей, которые его жаловали и отличали. Разумеется, за благородство происхождения тоже.
А еще императоры Павел и Александр ценили в Багратионе понимание им особой стороны военного искусства, без которой армии того времени не могли результативно воевать, а порой и попросту выживать в походных условиях. Та самая клятая «шагистика» - это ведь не что иное, как тренировка совершать сложные маневры без путаницы и массовых столкновений, выигрывать сражения и сохранять жизни огромных масс людей на огромных пространствах. Как надо было руководить армиями без современных средств связи, рискуя огромными потерями живой силы и зачастую не столько в бою, сколько от погодных условий, людской неразберихи или просто случайности? Выучка каждого солдата и согласованность всех действий всех подразделений, доведенная до автоматизма, - вот на что опирались военачальники XVIII и XIX веков, творцы военной теории - особенно немцы. Багратион хорошо их понимал. Но при всем при этом также понимал и жажду подвига, героического самопожертвования, более свойственные русскому национальному характеру, за что был искренне любим сослуживцами и самыми знаменитыми в нашей истории полководцами - Суворовым и Кутузовым.
Книгу о Петре Багратионе можно по праву назвать долгожданной. Это был воистину замечательный человек.