Блеск и нищета маршальской историографии
Кто хочет узнать и изучить самую кипучую и яркую, дерзновенную и пылкую, и в то же время самую мрачную, трагическую и губительную часть советской истории — ее довоенный период — лучше всего выбрать для рассмотрения жизнь и судьбу маршала Тухачевского. Материала о нем рассекречено и опубликовано уже немало, но неисследованные запасы все еще огромны, а главное — так и не воссоздан окончательно сокровенный портрет человека эпохи, в котором эпоха отразилась так полно, как, может быть, ни в ком другом.
Хотя опыт максимального приближения все-таки сделан, и на него следует обратить самое серьезное внимание. К числу лучших публикаций о Тухачевском добавилась книга серии «ЖЗЛ». Ее автор — историк, публицист, советник директора Государственного Эрмитажа, доктор исторических наук, профессор Юлия Зораховна Кантор. Известность автору принесли монографии, статьи в научной и популярной прессе, выступления на радио и ТВ. Специальность — как раз тот самый период и еще война. Увлеченность энтузиаста, ответственность ученого, жажда точного конечного результата и в то же время осознание бесконечности исследовательского пути — те качества, которые делают произведения Ю. Кантор особенно привлекательными. Она не боится спора, не уклоняется от противоречий, избегает всякого упрощения и отлично владеет приемами кинематографа в литературе — умеет совмещать крупный план человеческой личности с масштабными панорамами исторических процессов и событий.
Все это мы можем увидеть на примере ее новой работы об очень и очень непростом человеке. «Сын потомственного дворянина и крестьянки, он порой лавировал, а нередко шел напролом, иногда казался гибким до приспособленчества, но легко мог нарушить любые субординационные препоны, если чувствовал за собой силу. Воинствующий атеист — и он же фаталист, внимающий голосу судьбы и, вероятно, расслышавший его как в 1917 году, так и в 1937. Он был успешным полководцем, которому сначала пришлось бороться с тотальной анархией одетого в шинели красного пролетариата и только потом с белыми. Он размышлял об „экспорте мировой революции“ и раньше других разглядел опасность Гитлера для России и концептуально пытался противостоять ей. Потом был арест и смерть, которые в глазах исследователей несправедливо „перевешивают“ его короткую, но очень насыщенную и яркую жизнь».
Жизнь Тухачевского — именно жизнь, в ее событиях, поступках, бесконечно встающих проблемах выбора, мыслях и чувствах — интересовала исследователя. «Что составляло его внутренний мир? Какие обстоятельства сыграли ключевую роль в становлении мировоззрения, а какие, при кажущейся значимости, остались на периферии? Как и почему менялись пристрастия? Чем он руководствовался в решениях? В биографическом пунктире — огромные пробелы, восполнение которых способно изменить как восприятие его личности, так и ее роли в российской истории».
Автор не претендует на раскрытие всех тайн, всех загадок избранного ею объекта. Ее вывод о том, что «жизнь Тухачевского — это путь к кажущейся великой цели, ставший тупиком» явно и даже нарочито скуповат. Но по ходу чтения происходит такое качественное погружение в эпоху, с таким непринужденным впитыванием огромного количества информации, что просто так уже нельзя расстаться с этим мрачным блеском, революционным бонапартизмом, готовностью побеждать и погибать — хоть в одиночку, хоть в миллионном сопровождении. Проще говоря, закрыв эту книгу — хочется еще. И это, наверное, самый лучший эффект, какой возможен от прочитанного текста.
Одновременно с новинкой «ЖЗЛ» вышла еще одна книга. Ее авторы тоже хотели бы быть скромными, но скромность, увы, бывает разной. «Мы изначально не ставили перед собой задачу попытаться охватить абсолютно все стороны жизни и деятельности