Быть Мариной Цветаевой
Большому поэту — большая книга. В серии «ЖЗЛ» вышел почти девятисотстраничный «кирпич» поэта Ильи Фаликова о поэтессе Марине Цветаевой. Книга эта «из ряда вон выходящая», с оговоркой: «из ряда серии «ЖЗЛ».
Назвать ее жизнеописанием довольно сложно. По словам самого автора: «Моя книга — о том, что происходило в сознании МЦ или могло его коснуться».
Едва ли не со второй половины книги Фаликов обозначает поэтессу как МЦ. Именно этой аббревиатурой подписаны сотни писем Марины Цветаевой самым различным корреспондентам. Гигантский эпистолярий Цветаевой, составивший едва ли не третью часть ее литературного наследия, вкупе с дневниками, записными книжками и некоторыми эссе, Илья Фаликов умело обратил в «поток сознания» МЦ на протяжении тридцати лет ее жизни и творчества.
Рискну навлечь гнев многочисленных поклонников творчества Марины Цветаевой, однако «поток сознания» МЦ у Фаликова настолько удался, что сразу же на память пришел артхаусный фильм «Быть Джоном Малковичем». Пересказывать сюжет фильма не стану, многие его видели; скажу лишь одно — автор новой книги о Марине Цветаевой реконструировал мир вокруг героини, нанизав его на поток сознания поэтессы. И получилось странное зазеркалье, в котором каждый волен почувствовать себя Мариной Цветаевой.
Ахмадулина хотела «ощутить сиротство как блаженство». Жизнь Цветаевой бесконечная попытка вырваться из этого сиротства-одиночества, совершить побег заведомо обреченный на провал. Отсюда ее иномирность, ее неустроенность, ее метания от «романа к роману» с мужчинами ли, с женщинами ли. Кого-то шокирует бисексуальность Цветаевой, кого-то ее эгоцентризм, кого-то ее экзальтация резко сменяемая мизантропией.
Признаюсь, читать этот «поток сознания» также сложно как библию или Гомера. Нужно бы дозированно, страниц по десять-двадцать, но поток несет… А что дальше?
Опять же на память приходит название еще одного уже не артхаусного фильма — «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?».
А загнанных читателей?
Это же не «Три мушкетера», но не оторвешься!
«Чую с гибельным восторгом пропадаю, пропадаю», — пел незабвенный наш бард.
Вот и у Фаликова пространство трагедии героини почти осязаемо.
Наверное, на сегодняшний день, — это самая проникновенная, равно как и самая кощунственная книга о Марине Цветаевой, которую поклонники ее творчества обратили в икону, хотя таковой она никогда не была.
Последняя попытка побега удалась, пусть даже через смертный грех.
Точное расположение её могилы на Петропавловском кладбище в Елабуге неизвестно.
Как говорят, осталась «за погостом».
Однако же побег удался!
В бессмертие!