Царица престрашного зраку
В династической галерее Романовых императрица Анна Иоанновна — персонаж более чем неприятный.
Валентин Пикуль — наш отечественный Дюма, которого прочие исторические беллетристы пока никак превзойти не способны, называл Анну Иоанновну «царицей престашного зраку». Собственно об этой исторической персоне мы и узнали впервые из его панорамного романа «Слово и дело», поскольку книгой «Ледяной дом» беллетриста позапрошлого столетия Лажечникова читающая публика не слишком увлекалась.
Само восхождение Анны Иоанновны на царский престол было событием курьёзным.
После ранней смерти Петрова внука члены Верховного тайного совета, чем-то напоминающего ельцинскую «семибанкирщину», решили отдать корону Российской империи мало кому известной курляндской герцогине, племяннице Петра I. Эти олигархи из восемнадцатого столетия наивно полагали, что своими- т.н. «Кондициями», сделают принявшую их жесткие условия Анну правительницей с полномочиями, ограниченными в пользу «верховников».
Однако кончили они все плохо. При поддержке дворян, восставших против диктата боярской верхушки Анна вскоре порвала оскорбительные для неё «Кондиции» и восстановила абсолютизм, распустив Верховный тайный совет.
«Верховников» сослали кого-куда. Больше в Сибирь. В то время еще не было моды искать прибежища в Лондоне. Правда, иные поплатились головою и не только. Бывшего фаворита Петра II, князя Ивана Долгорукого, колесовали в ноябре 1739 года; двум другим Долгоруким отрубили головы. Глава рода, князь Алексей Григорьевич Долгорукий, ещё ранее умер в ссылке, в 1734 году.
Короче злая была императрица Анна Иоанновна. «Престрашного зраку».
Время её правления позднее получило название «бироновщина» по имени её курляндского фаворита Эрнста Бирона.
Но одно дело — захватывающий роман Валентина Пикуля, а другое - архивные документы, которыми апеллирует историк Игорь Курукин, автор книги «Анна Иоанновна» в серии «ЖЗЛ».
Вероятной причиной представления о правлении Анны Иоанновны как сумрачной эпохе засилья немцев в среде дворянских интеллигентских кругов помимо деятельности Тайной канцелярии сыграла налоговая политика её правительства, которое централизованно и очень жёстко следило за налоговыми поступлениями, применяя репрессивные меры вплоть до ареста помещиков, у которых имелись недоимки или же обнаруживалось расхищение собранных денег.
Однако ж мздоимцев, конъюнктурщиков и прочих верноподданных ворюг хватало.
Во внешней политике Анна Иоанновна тоже была не всегда успешна. Воевала Крым, правда не до конца. Российским он стал уже при Екатерине Великой.
Воевала с Портой, однако тоже без значительных территориальных приобретений.
Игорь Курукин при написании книги руководствовался принципом римского историка Тацита говорить «без гнева и пристрастия». Но и он признает, что реформаторство при Анне Иоанновне было не в чести, поскольку «главной политической наукой стало умение учитывать придворные «конъектуры».
Как-то всё это знакомо. Колесо истории скрипит, но вот что парадоксально. Иные исторические реалии неожиданно приобретают какое-то сюрреалистическое современное звучание. Может судьба у нас такая — постоянно наступать на грабли истории.