Михаил Орлов, или Несосланный по брату

Новая книга Александра Бондаренко "Михаил Орлов" в малой серии "ЖЗЛ" продолжает магистральную тему этого историка-баталиста - рассказ еще об одном герое 1812 года.

  Правда, в галерее героев 1812 года в Эрмитаже портрета автора капитуляции Парижа вы не обнаружите. В 26 лет он был произведен в генералы, в 37 арестован и заключен в Петропавловскую крепость.

  По устоявшемуся стереотипу, Михаила Орлова причисляют к лидерам несостоявшихся реформаторов, более известных в советской историографии как декабристы.

  "Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но дело их не пропало. Декабристы разбудили Герцена", заметил Ленин в статье "Памяти Герцена".

  Про Герцена и "будильниковую" роль в его "пробуждении" Михаила Орлова мы еще поговорим. А пока хотелось бы остановиться на финале военной карьеры нашего героя. Утверждая, что декабристы "страшно далеки от народа", Владимир Ильич был не совсем прав. Жуликоватые офицеры расквартированной в Бессарабии 16-ой пехотной дивизии, коей был назначен командовать Михаил Орлов, запустили свои алчные руки в солдатскую казну, чего наш благородный генерал не стерпел. Отдал офицеров под суд, а проявления солдатского гнева постарался умолчать. Да вот только шпионов вокруг генерала-реформатора было пруд пруди, так что императору Александру I было изрядно доложено о вольнодумстве и политической неблагонадежности Михаила Орлова. За что впавший в монаршую опалу генерал был отстранен от командования дивизией, но оставлен "состоять по армии".

  Так его военная карьера была кончена. Орлов жил то в деревне, то в Москве, то ездил в Крым. Нельзя сказать, что он отошел от друзей реформаторов, но и в лидеры не метил. Поскольку нюхом разведчика чуял, - вокруг шпионство.

  Михаил Орлов был в Москве, когда декабристы вывели часть гвардии на Сенатскую площадь. Другая часть гвардии, и среди них брат Михаила Орлова Алексей, атаковала мятежников.

  В приписываемой Пушкину эпиграмме финал таков:

  "Не много царствовал,

  Да много начудесил:

  125 в Сибирь сослал

  и пятерых повесил".

  Михаил Орлов тоже мог быть сослан в Сибирь, но благодаря брату Алексею Орлову, тому, кто атаковал мятежников и царю был "без лести предан", отделался лишь поселением в калужском селе Митяево. Уже в 1831 году Михаил Орлов вернулся в Москву и поселился в особняке на Пречистенке, где собиралась тогдашняя "литературная молодежь" И вот здесь вместе с автором книги Александром Бондаренко хочу вернуться к "будильниковой" роли декабристов, в частности причисленного к их когорте Михаила Орлова.

  Как отмечает автор книги, " в круг общения Орлова вошли юные вольнодумцы Александр Герцен и поэт Николай Огарев, и еще один начинающий поэт - Яков Полонский, и будущий великий писатель Иван Тургенев...". А еще посещали гостеприимный дом Орлова Петр Чаадаев, Денис Давыдов и сам Александр Сергеевич Пушкин.

  Не думаю, что вечера у Михаила Орлова были похожи на вечера в Каменке. Вряд на Пречистенке говорили о казненных и сосланных. Лишённый возможности участвовать в общественной деятельности, младший из братьев Орловых был, по отзыву Герцена, "похож на льва, сидящего в клетке и не смевшего даже рычать: что-то руинное, убитое было в нём". Последние годы своей жизни Михаил Орлов посвятил организации в Москве Училища живописи, ваяния и зодчества. Похоронен в Новодевичьем монастыре. Герцен откликнулся на известие о смерти Орлова словами: "Я посылаю за ним в могилу искренний и горький вздох: несчастное существование оттого только, что случай хотел, чтоб он родился в эту эпоху и в этой стране".

  Не лучший некролог для одного из "пробудивших Герцена".

  Концовка же книги Александра Бондаренко и вовсе парадоксальна. Автор, восхищаясь вместе с современником Сергея Волконского Николаем Белоголовым образом старого декабриста, коего каторга не сломила, пишет: " Возможно, также сложилась бы и судьба Михаила Федоровича, если бы граф Орлов не уберег его в свое время от Сибири. А может и нет... Кто знает?"

  Вот такая, весьма сомнительная апология героя. Но автору виднее.