Нестор Махно и Артур Конан Дойл

Василий Голованов. Нестор Махно

Автор биографии боевого вождя российских анархистов в предисловии признается, что его с юности преследовало видение скачущей в степи конницы Гуляй-поля. Когда… я попадал в иной мир, сопряженный с проявлениями Власти — я хотел оказаться на одной из тачанок отряда. Такое личное, пристрастное отношение к герою книги и к стоящему за ним миру трудно совмещается с объективностью повествователя. Сам Голованов признается: Я хотел построить книгу по образцу средневековых хроник, устранив авторское «я», изложив факты в их исторической последовательности. Это не вполне удалось…

Да, не вполне. Но книга Голованова интересна и содержательна, поскольку ее — пусть небеспристрастному — автору удалось увидеть историческую правду в ее сложности и противоречивости. С одной стороны, Ленин и Троцкий цинично «использовали» Махно против белых, а потом записали в разбойники, в злейшие враги, разгромили и изгнали из страны. Более того, из махновцев сделали исторических «козлов отпущения»: В воспоминаниях о Махно позволено было говорить о жестокой стороне революции. Повстанцам приписывали то же… в чем обвиняли самих большевиков. Но с другой стороны, Махно и в самом деле мечтал быть народным вождем, а превратился… в отчаявшегося на любое душегубство бандита. Анархистская утопия обернулась таким же кошмаром, как и все остальные.

Голованов касается и этнических аспектов махновщины: хотя движение не выдвигало сугубо национальных лозунгов, автор биографии видит его истоки в «запорожских» традициях Левобережной Украины. Невольно вспоминаются строки из «Песни про Опанаса» Багрицкого (в которой Махно и его войско изображены по всем советским канонам): «Запорожцем хочешь в поле, а идешь бандитом». Впрочем, и Сечь XVII века с близкого расстояния едва ли выглядела привлекательней Гуляй-поля.

Василий Голованов. Нестор Махно. М.: Молодая гвардия, 2008

Максим Чертанов. Конан Дойл

Жизнь Артура Конан Дойла начиналась в духе времени: частная школа, университет, чтение Жюля Верна и Маколея, футбол, крикет, путешествие в экзотические колонии. А на заднем плане тем временем происходит семейная драма. Его мемуары, — иронизирует биограф, — называют ханжескими и лицемерными… И в самом деле… какой лицемерный человек — вместо того, чтобы прямо и честно написать: мой отец был законченным алкоголиком и бил мою мать, а она пошла на содержание к молодому парню, отделывается невнятицей о «нереализованных силах» и «гибельных решениях».

Сам Чертанов явно любит викторианскую эпоху и склонен принимать ее всерьез. То есть верит, что люди той поры не только скрывали правду о себе — они и были не такими, как мы сейчас. Да и секреты их не обязательно темные: не только в Джекилле таился Хайд, но и в скучноватом Уотсоне — гениальный Холмс. Точнее, это были две составляющие личности автора (первая часть книги, посвященная молодости писателя, так и называется — «Доктор Уотсон», вторая — «Шерлок Холмс»). Немало страниц посвящает Чертанов трактовкам знаменитой парочки: для кого-то Холмс и Уотсон — Бог и верующий… А вот Шкловский, скажем, видел в благонамеренном докторе «постоянного дурака», источник ложных сюжетных ходов. Но, резюмирует биограф, при желании можно доказать, что Холмс и Уотсон, например, суть кошка и собака.

Конан Дойл пережил викторианство почти на тридцать лет, жил интересно и со вкусом (или это Чертанов так интересно и со вкусом описывает?). Он кое-что изобретал для армии (спасательные круги на британских судах — это его заслуга), очень серьезно занимался спиритической практикой и, разумеется, писал — в основном исторические романы и фантастику (третья и четвертая части названы именами героев его поздних книг, Найджела и профессора Челленджера). Все же он был лишь живым реликтом ушедшего времени — как, к примеру, лорд Альфред Дуглас, обличавший его за развращающий общество спиритизм (уайльдовский Бози под старость стал блюстителем нравственности!), и даже как Бернард Шоу, вместе с которым он выступал за самоуправление Ирландии. Последний роман Конан Дойла «Марракотова бездна» проникнут настроением мрачным и безотрадным. Время Холмса ушло…

Максим Чертанов. Конан Дойл. М.: Молодая гвардия, 2008