Ваша корзина пуста
серии
Теги

От революции 1848 года Бальзак скрывался на Украине

 В новой биографии Бальзака писатель сравнивается одновременно с Сизифом и Прометеем
 

На русском языке вышла новая биография великого французского писателя Бальзака, написанная романистом Франсуа Тайяндье. Эта книга — лаконичный, но последовательный рассказ об основных событиях в жизни писателя, который удачно сочетается с очерком его творчества и оригинальными суждениями о его месте во французской и мировой литературе.
 

«Русская планета» с разрешения издательства «Молодая гвардия» публикует фрагмент биографии Бальзака, посвященный последним годам его жизни.
 

Один из биографов Бальзака, характеризуя его жизнь, уподобил его Прометею. Можно было бы для сравнения выбрать имя и другого мифологического персонажа — Сизифа. Жизнь Бальзака словно была отмечена печатью какого-то рокового проклятия, жестокого и простого, как сюжеты всех мифов.
1843 год, как и предыдущие, прошел в трудах и терпении. Или, если угодно, в нетерпении. Бальзак думал только об одном — уехать из Парижа к Еве. Увы, но было похоже, что она не спешит встретиться с ним. Она занималась в то время вопросами наследства и управления Верховней. Это было непросто — оказаться хозяйкой огромного имения. Ей нужны были помощь и благожелательное отношение юристов. К тому же российские законы запрещали приобретение земельной собственности через женитьбу. Сначала ей надо было отписать часть имения своей дочери. Все это было очень сложно. Помимо того, она опасалась, что слишком поспешное новое замужество будет превратно истолковано земляками. Во всяком случае, это она давала понять Бальзаку. Возможно, она была просто не готова разделить с ним жизнь.
Между тем они не виделись уже семь лет. Это очень долгий срок. Что это, спрашивается, за любовь, когда влюбленные живут долгие годы за тысячи километров друг от друга?
 

Его самого задерживали в Париже романы, которые надо было сдавать в печать. Он опубликовал несколькими выпусками «Онорину», которая имела успех, две первые части «Блеска и нищеты куртизанок», третью часть «Утраченных иллюзий». Отдельными книгами вышли «Темное дело», «Муза департамента» и «О Екатерине Медичи» — странное сочетание романа с историческим трудом. Одновременно ему приходилось заниматься будущими томами «Человеческой комедии», надо было перечитывать тексты, вносить в них бесчисленные исправления, спорить с наборщиками. Теперь его произведения шли к читателю тремя путями: выпуски в газетах, первые публикации отдельными книгами, том полного собрания.
Наконец, в июле, заплатив самые неотложные долги, он получил возможность уехать из Парижа. В Дюнкерке он сел на корабль до Санкт-Петербурга, куда госпожа Ганская приехала заниматься своими делами о наследстве. Морское путешествие Оноре продолжалось несколько дней и довольно сильно пошатнуло его здоровье. В России он провел лето и начало осени. В октябре, не желая снова иметь дело с морским транспортом, вернулся домой по суше через Берлин, Потсдам, Лейпциг, Дрезден, Майнц. Эта поездка показалась ему бесконечной. Вернувшись в Париж, он вынужден был ехать в Гавр, чтобы получить там свой багаж, прибывший морем.
 

Тогда же он испытал еще одну неудачу со своей пьесой «Памела Жиро». Еще он снова задумался об избрании во Французскую академию, где как раз освободилось кресло, но потом сам же отказался от попытки: бесполезно было ломиться в крепко закрытые для него двери.
Он был обессилен, его состояние вызывало все большее беспокойство Накара, который уже говорил о «хроническом менингите». Чтобы ослабить приток крови к голове, Бальзак начал принимать горячие ножные ванны с горчицей. Но о том, чтобы замедлить ритм работы, он и мысли не допускал.
В 1844 году его «Комедия» (цикл романов Бальзака. — РП) обогатилась пятью новыми томами, и одновременно были опубликованы «Модеста Миньон» и «Крестьяне». Обе вещи принесли Бальзаку разочарование. «Модеста Миньон» не увлекла читателей газеты «Журналь де деба», которая ради сохранения тиража с большим шумом объявила о начале печатания «Графа Монте-Кристо». Выход «Крестьян» был прерван в пользу «Королевы Марго». За какие-нибудь два-три года Александр Дюма сделался королем романа-фельетона. Бальзак был в бешенстве. Дело не только в том, что Дюма казался ему всего лишь автором развлекательных поделок, поговаривали, что он дает сюжеты своим «неграм», которые пишут за него. Этот писатель стал ему ненавистен. В его «Трех мушкетерах» он нашел уйму ошибок, да и сама личность Дюма вызывала у него антипатию. Он не любил этого шумного человека, считал его вульгарным и называл «увечным канатоходцем». Рассказывали, что однажды Бальзак, выведенный из равновесия театральными успехами Дюма, прилюдно бросил ему: «Когда я выдохнусь, стану писать пьесы». На что Дюма ответил: «В таком случае вам надо начинать теперь же». Казалось, что этим двоим лучше было не попадаться друг другу на глаза.
 

Возможно, у Бальзака были и другие причины для недоброго отношения к Дюма. У него вызвал досаду триумфальный успех «Графа Монте-Кристо». Выбрав современный сюжет, развернув значительную часть интриги в тогдашнем Париже, Дюма прошел по территории Бальзака. Какую великолепную вещь мог сделать из этого сюжета он сам! Этот знаменитый иностранец, баснословный богач, осуществляющий в Париже свою безжалостную месть, — ведь он само воплощение его собственной, Бальзака, мечты о тайной власти. Есть сведения о том, что Бальзак мечтал сделать из этого сюжета театральную пьесу.
Двойная неудача «Крестьян» и «Модесты Миньон» сказалась на нем тяжело. Под вопрос были поставлены смысл и цель его труда. Решительно, ему всего приходилось добиваться тяжким трудом. Его жизнь была непрерывной борьбой, в которой ему не довелось побеждать.
Он утешал себя тем, что скоро рядом с ним будет его Ева, ждать осталось недолго. Самое большее — несколько месяцев. Поэтому надо было все подготовить к тому благословенному дню, когда она наконец приедет, чтобы жить вместе с ним в Париже. Именно в то время у него появилась страсть к антикварным вещам и мебели. Он открыл в себе коллекционера. Позднее он вспомнит об этом, когда будет писать «Кузена Понса». Но коллекционирование означало новые непредвиденные траты.
 

А госпожа Ганская тем временем решила, прежде чем заняться своим будущим, выдать замуж дочь. Она считала, что в ее вдовьем положении так будет приличнее. К тому же она все еще раздумывала, возможно, наперекор своим чувствам, стоит ли ей выходить за Бальзака. А не охотится ли он за ее состоянием? Да и относительно его верности у нее были сомнения. Эта Бреньо, так называемая «госпожа де Брюньоль», которая служит в доме Бальзака экономкой, — какую роль она там играет на самом деле?
 

И она не ошиблась в своем подозрении. Мы уже упоминали о том, как Бальзак обнаружил, что у этой особы, нанятой вести его домашнее хозяйство, есть тело, и оно, по зрелому рассуждению, совсем недурное. Это, конечно, не пламенная Флора Бразье из «Баламутки» со своими колдовскими чарами, что приворожила старика Руже, но все-таки...
Надо было как-то успокоить Еву на этот счет, представить дело в самом безобидном виде. Помимо этого на его попечении были ближайшие родственники. Его сводный брат Анри во время своих странствий женился и теперь вернулся с острова Мартиника без гроша в кармане, но с женой. Мать также была стеснена в средствах. Все это тоже стало заботой Оноре. Со времени авантюры с печатней он так и не выплатил своего долга семье, и мать не упускала случая напомнить ему об этом.
...В 1846 году он приобрел в Париже на улице Фортюне, ныне улица Бальзака, дом и начал обставлять его старинной мебелью и антикварными предметами, которые отыскивал повсюду, где бывал. Ева выделила ему средства. Он был уверен, что женитьба его неминуема.
 

Конец года омрачился драмой: у Евы, ожидавшей ребенка, случился выкидыш. Бальзак был в отчаянии, ведь он уже готовился стать отцом и будущего сына собирался назвать Виктором Оноре. Можно предположить, что Еву Ганскую такой исход неожиданной беременности не слишком опечалил. Скорее, даже утешил: ведь они в то время еще не были мужем и женой.
...Зиму он провел в Верховне. Там он, по крайней мере, отдохнул в спокойной обстановке с дворней в услужении. Ева, казалось, толком не знала, чего она хочет. Став хозяйкой имения, она только уясняла положение дел и едва с ними управлялась. При этом она была озабочена долгами Бальзака. В начале 1848 года он вернулся в Париж с планами пьес для театра. Пьеса, в отличие от романа, может быть написана за несколько дней, во всяком случае, таким автором, как он, а если она пойдет с успехом — это немалый доход от сборов...
 

Но в дело снова вмешался рок. Париж кипел, на улицах появлялись баррикады, слышны были крики «Да здравствует Республика!». В ночь на 25 февраля Луи Филипп отрекся от престола и тотчас покинул Париж.
...Все происходящее не помешало ему в апреле выдвинуть свою кандидатуру в Учредительное собрание. Разве обществу не нужны просвещенные умы, которые направляли бы народ и напоминали ему о необходимости сильной власти? Его не избрали.
...В июле, когда буржуазная республика свирепо обрушилась на рабочих, Бальзак гостил в Саше у своих друзей Маргонов. В конце лета он вновь уехал на Украину. Он даже подумывал о том, чтобы поселиться там навсегда. Франция его больше не интересовала. Приехав на Украину, он ожил, задумывал один проект за другим, просматривал свои рукописи, но организм его уже не выдерживал. Мозг и сердце быстро уставали, кровообращение было нарушено, усиливалась одышка. Он провел в России весь 1849 год, и за это время Французская академия дважды отклоняла его кандидатуру. За него было подано всего два голоса, хотя Виктор Гюго сделал все что мог. Бальзак был удручен: он надеялся положить в свадебную корзину хотя бы свое избрание в это почтенное учреждение. Это было для него тем более важно, что его отношения с Евой были отравлены денежными проблемами. Обустройство дома на улице Фортюне обошлось очень дорого, и всякий раз, когда Бальзаку угрожал какой-нибудь особенно настойчивый кредитор, платила за него она. Все это создавало гнетущую обстановку.
 

Тем не менее в марте 1850 года он наконец добился того, чего так долго ждал, — руки Эвелины Ганской. Бракосочетание состоялось в церкви Святой Варвары в Бердичеве. С того дня, когда он получил первое письмо от Иностранки, прошло 18 лет. Но этот столь долгожданный момент наступил слишком поздно. Мог ли он, мучимый всеми возможными болезнями, все еще верить в возможность счастья? И будет ли счастлива она с этим пятидесятилетним мужчиной, здоровье которого оставляет желать лучшего? Что касается принятого ею решения, то возникает печальная мысль, что после долгих колебаний она в итоге пошла за него замуж из жалости. Да, можно сказать с полной определенностью, что все пришло к нему слишком поздно...
Через несколько недель они уехали в Париж. Это долгое путешествие обернулось настоящим кошмаром. До этого в течение нескольких месяцев Бальзак непрерывно ходил по врачам. Он тяжело дышал и опухал. От какой болезни он страдал? Это не совсем ясно. Его мучил бронхит, натруженное сердце давало сбои. Врачи говорили и о водянке. Ясно одно: долгое путешествие при таком состоянии стало для него пыткой. Ева де Бальзак с тревогой смотрела на своего супруга, который силился бодриться. С тревогой и с нежностью. Она не могла оставаться равнодушной к человеку, чьим гением восхищалась и который так долго и преданно ее любил.
 

Они приехали в Париж поздним майским вечером. Этот момент, о котором так долго мечтал, Бальзак встретил изнеможенным и страждущим. Мать Бальзака, извещенная письмом о времени их приезда, все приготовила к встрече, но встреча была испорчена неприятным случаем. Слуга, которому было доверено их встретить, неожиданно впал в безумие и отказывался открывать двери. Пришлось пойти к слесарю и будить его посреди ночи. В таких мрачных обстоятельствах Бальзак предъявил любимой дом, который сам купил и великолепно, как он думал, обставил. Ева де Бальзак от увиденного пришла в замешательство. Этот большой, некрасивый и неуютный барак он набил всевозможным старьем, достойным коллекций кузена Понса. Комнаты, отделанные с кричащей роскошью, были неуютны.
 

Иногда о госпоже Ганской судят довольно сурово. Говорили, что она не любила Бальзака и вышла за него неохотно. Возможно, так и было. Только надо себе представить, каково ей было оказаться в этом чужом городе, вдали от того мира, в котором она выросла и жила. Конечно, муж ее человек знаменитый, но ей приходится платить за него огромные долги, а сам он, похоже, готовится сыграть в ящик. Очень трудно допустить, что от всего этого она была в большом восторге.
Было видно, что это страшное путешествие унесло остатки его сил. Он с трудом ходил, терял зрение. Врачи рекомендовали ему полный покой. В разных частях тела появлялись опухоли. Ему делали кровопускания, пункции. Из него выходило много воды. В начале лета его друг Теофиль Готье, уезжавший в Италию, решил навестить его и попрощаться. Он послал ему записку, в которой просил назначить время встречи. Ему ответила госпожа де Бальзак: муж не может принять гостя. В конце письма Бальзак написал нетвердой рукой: «Я больше не могу ни читать, ни писать».
 

Готье был потрясен. «Мы сохранили как реликвию эту печальную строку, — писал он позднее, — вероятно, последнюю, написанную автором "Человеческой комедии". Это был его последний крик, "Или, лама савахвани" мыслителя и труженика».
Поздним вечером 18 августа Виктор Гюго, узнав, что его собрат по перу совсем плох, явился к нему уже на улицу Фортюне. Он оставил описание этой страшной сцены. Комната, наполненная зловонием. Врачи разместили в ней какие-то составы для подавления дурного запаха гангрены, появившейся на ноге пациента. Бальзак лежал сильно похудевший, бледный, заросший бородой. Гостя он не узнал. Той же ночью он умер.
С лица покойного не успели снять гипсовую маску, как это было принято: уже через несколько часов после смерти ткани лица начали разлагаться.
 

Тайяндье Ф. Бальзак — М.: Молодая гвардия, 2013