Поп-механика 418
Андрей Балканский. Эдуард Лимонов. М.: Молодая гвардия, 2017. 367 стр. (ЖЗЛ: Современные классики)
Выход биографии — и уже не первой! — Эдуарда Лимонова не может не радовать. Вдвойне — в серии ЖЗЛ. К сожалению, мед все чаще расфасовывают вместе с дегтем, как в позднесоветские годы дефицит снабжали каким-нибудь совершенно ненужным товаром.
За Лимонова не очень обидно — он классик, ему не привыкать. Взять лишь переведенный у нас всеевропейский бестселлер Эммануэля Каррера «Лимонов», где больше романизированного репортажа из далекой страны (далекой и непонятной — Лефортово находится у него где-то в саратовских степях, Путин во время работы с Собчаком зарабатывает частным извозом
Потому что, конечно, книга петербуржского нацбола и журналиста Андрея Дмитриева (псевдоним раскрывается не только в тексте, но и в аннотации — мы никого тут не выдали) — это, конечно, сначала история восторженной рецепции Лимонова и нацбольский мемуар, а затем и прочий мемуар. Тем она и хороша. Хотя восторженности можно было бы чуть и поубавить (Лимонов — «аятолла» и «демиург», а тот же, например, Мисима — просто «литератор») — адвокатом себя Лимонов работал всегда более чем успешно, а вот должность адвоката дьявола при нем явно вакантна. Но автор честен — и это уже подкупает (так, если библиография «краткая», то умещается на полутора страницах — правда, там упоминаются общеизвестные, уже, кажется,
Повествование соткано из трех как бы линий — собственно биографического, автобиографического (в самом начале мы узнаем про отчасти схожее с Лимоновым советское происхождение, к концу — детально и о том, как рушился первый брак и проходило ухаживание за второй женой Дмитриева-Балканского) и голоса Лимонова (долгих цитат или же опросов-интервью).
Вот это лимоновское присутствие действительно ценно — не только раскрываясь дополнительно перед давно знакомым однопартийцем, Лимонов вообще всегда был откровенен. Сейчас же — это видно по его поздним вещам, например, старческой и мужественной одновременно «…и его демоны» — его стиль приобрел характер острой и едкой простоты. Как старый нож — лезвие уже будто сточено донельзя от многочисленных заточек, но берегись, распорет до сухожилий и нервных окончаний!
Вот о 90-х, после возвращения из Франции.
«Тогда я понял, что самому нужно что-то делать. Прежде чем заниматься политикой, нужно овладеть ее языком. Я стал это делать. Попался по дороге Дугин, который, хоть и великий путаник, но все же некоторые вещи внес».
А сделать можно было в те годы почти все.
«Можно было совершить мирную бескровную революцию 17 марта 1992 года. Пятьсот тысяч человек стояли на Манежной. Перед Анпиловым, на двух грузовиках мы стояли все. Никто не догадался просто повернуть все эти массы народа к Кремлю и зайти туда. Милиция была прикрыта только какими-то деревянными корытами, а не щитами. Все можно было сделать».
Вообще чтение о той либертинской свободе сейчас вызывает весьма своеобразные чувства. Например, представим ли сейчас хотя бы в фантазиях такой концерт 1995 года «Курехин для Дугина. Памяти Алистера Кроули. Поп-механика 418»?
«Дугин читал сатанинские заклинания на разных языках, в зал закидывали огромные надутые презервативы, на сцену выходили собаки, египетские боги и тевтонские рыцари, четырехрукий Курехин в роли бога Шивы играл на рояле и выделывал балетные па на сцене, а на заднем плане все два часа концерта бежал человек в колесе в ку-клус-клановском балахоне».
Разделка четвероногих на сквоте, чей-то нойз на купленной пластинке «на костях» и неожиданно впечатливший до печенок хор Корейской народной армии…
Тогда действительно все рвались воевать за еще пущую свободу, против системы, записывались в нацболы — Летов, Курехин и звезды меньшего калибра только из одних музыкантов.
Те времена прошли. Дважды прошли — и власть поменялась, и изменились мы. Автор — он тоже честен и молодец — рассказывает, как бил в молодости дорогие иномарки по дворам, а сейчас ездит сам и отнюдь не на отечественном автопроме…
А вот кто не поменял (ся) своих убеждений, так это сам
Как у доброй части осуждающих его за графоманию или порнографию знакомство с лимоновскими книгами ограничивается лишь известной сценой «с негром» в пересказе, так и кричащие сейчас «Лимонов продался власти» не читали ни жгуче антикапиталистический «Дисциплинарный санаторий», не знают, что свой анархизм («государство — это средневековая конструкция, репрессивная по сути своей») Лимонов всегда сочетал с имперским пафосом.
Взять тот же Крым и Севастополь — еще в конце 90-х (!) Лимонов детально прописывал тот сценарий (волнения, военная помощь, референдум), которым воспользовалась власть, ломавшая тогда ребра, головы и жизни его сторонникам. Предлагал свою помощь — российскому государству де статус не позволяет, а запрещенной партии сам Бог велел защищать притесняемых соотечественников в близких и чужых странах (партию гнобили и запретили).
Действовал сам — акция прямого действия 24 августа 1999 по захвату башни клуба моряков в Севастополе (нацболов пасли наши спецслужбы, ссаживали с поездов, арестовывали).
Лимонов не всегда пророк — хотя кто знает? Требуется выдержка временем — но в оригинальности и справедливости взглядов ему не отказать. Российская нация на нынешнем этапе ее развития «не нашла своего единого, ей принадлежащего стиля. Она рассыпалась невпопад на мелкие группки. Исповедующие каждая „свою“, но на самом деле заимствованную веру».
Бюрократию «если не менять, она пожирает страну изнутри, как червь. Подобное случилось с Советским Союзом».
«Якобы экономический кризис, который сотрясает планету последние как минимум пять лет, — это не экономический кризис, это кризис цивилизации».
А та же хроника участия (скорее добровольческого, потому что заправляющие в ДНР и ЛНР официалы были против какого-либо «партийного строительства») нацболов в боевых действиях в Донбассе — это, по контрасту с далекими уже 90-ми, хроника буквально наших дней. Хроника, заметим, неизвестная — если о действиях З. Прилепина там сейчас мы знаем все буквально в живом режиме, то Лимонов посещал линию фронта чуть ли не инкогнито, ездил на несколько дней, всячески избегая внимания прессы.
Прилепин, кстати, прав (в предисловии) в том, что при всем обилии автобиографических книг самого Лимонова и, вот, сочинений о нем, тем еще остается «незакрытых» очень много — и даже загадок: «отдельного исследования ждут темы «Лимонов и СМОГ», «Лимонов и Евтушенко» (как бы плохо Лимонов к нему ни относился), «Лимонов и Бродский», «Лимонов и Харьков» и даже «Лимонов и Дзержинск» — никто толком так и не выяснил, в каком роддоме он родился, где именно работали его отец и мать.
А там дальше можно двигаться — ведь и с родителями придется разбираться, и с вопросами, отчего отец не построил себе карьеры в НКВД, и что там за история с лимоновским сводным братом, вдруг объявившемся много лет спустя…"
Тем, кстати, действительно множество (позавидуем будущим исследователям и организаторам научных конференций — хотя в академических кругах его и не жалуют) — та же «Лимонов и Саша Соколов» — в недавно вышедшем сборнике «Под небом Парижа» Лимонов походя рассказывает, как тащить тяжести в Америке помогал ему другой классик… Поэтому за биографию в виде нацбольского мемуара-оммажа безусловная благодарность с занесением в личное дело, она безусловно поможет писать будущую настоящую биографию Савенко-Лимонова.