Про это вот всё
Что не так с новой биографией Лили Брик?
Придаток к мужьям и любовникам, ценительница нейлоновых чулок и роковая красавица — от такого одномерного образа Лили Брик давно пора отказаться, но именно он воспроизводится в новой ее биографии, написанной Алисой Ганиевой. По просьбе «Горького» Мария Нестеренко рассказывает об этой книге и ее многочисленных недостатках.
Алиса Ганиева. Её Лиличество Брик на фоне Люциферова века. М.: Молодая гвардия, 2019.
Очередная биография Лили Юрьевны Брик, вышедшая в издательстве «Молодая гвардия», явно рассчитана на реакцию двух типов: скандальный интерес к подробностям частной жизни, свойственный любителям чужого белья, и бурное негодование всех остальных. В предисловии автор, писательница Алиса Ганиева, сообщает, что актер Вениамин Смехов с «тревогой предостерег» ее от впадения в желтизну, однако «говорить о Лиле и не вспоминать ее любовников — все равно что говорить об Эйфеле и не вспомнить о его башне». Одним словом, желтизны в книге предостаточно.
Вообще обсудить хочется не столько саму книгу, сколько образ Лили Юрьевны Брик в русской культуре. Она одна из самых известных наших героинь ХХ века, о ней написаны тонны воспоминаний, десяток биографий, включая совершенно проходные из серии «Великие любовницы», «
В большинстве биографий чаще всего в центре внимания оказывается история взаимоотношений Брик с «щеном» Владимиром Маяковским, знаменитый любовный треугольник (третий участник — один из мужей Лили Юрьевны, Осип Брик), да и вообще ее романы. Казалось бы, сейчас, когда многие женские биографии под влиянием феминистских идей пересматриваются и получают новую трактовку (взять хотя бы недавние книги Елены Юшковой «Айседора Дункан и вокруг: новые исследования и материалы» и «Полину Виардо» Патрика Барбье), независимо от того, чьими женами и любовницами они были, нечто подобное можно ожидать и от новой биографии Лили Брик. Но нет: перед нами снова список любовников и вопросы о том, могла ли героиня книги заразиться от одного из них сифилисом, делала ли она аборт и так далее в том же духе. Названия глав явно рассчитаны на то, чтобы вызвать шок у добропорядочных читателей (мещан, надо полагать, с точки зрения автора): «Голую бабу не видели?», «Никогда не кончала», одна из глав имеет подзаголовок «Твой лифчик — счастливчик» (двустишие, якобы адресованное Лиле Брик Семеном Кирсановым), среди вариантов названия книги были и «чудовищно пошлые» (по словам самого автора), вроде «Лиля Брик в койку прыг»
Алиса Ганиева подходит к своей задаче как беллетрист, а не исследователь. В списке литературы — старые биографии (разной степени достоверности) и мемуары. Подобные источники, безусловно, важны при такой работе, но не могут быть основными. В книге нет ни одной ссылки на архив Лили Юрьевны Брик, хранящийся в РГАЛИ, — следует отметить, что он закрыт наследниками, живущими в Германии, и на его использование нужно запрашивать разрешение. Отдельные архивные единицы могут быть использованы лишь по истечении определенного срока, но к чему такие сложности. Впрочем, это помогло бы автору избежать одномерности в создании образа главной героини. Например, Ганиева пишет: «И Осип, и Маяковский писали киносценарии, а Лиля даже сама села в режиссерское кресло (еще одна ее творческая стезя, на которой так ничего и не вышло)». Как посмотреть: в том же РГАЛИ хранится более 11 сценариев, пьес и даже либретто балета, написанных Лилей Брик (правда, в биографии упоминается знаменитый «Стеклянный глаз»: сценарий, написанный совместно с Виталием Жемчужным). Почему фильмы по ее сценариям не были поставлены — отдельный вопрос, в котором тоже было бы интересно разобраться. Тем не менее количество написанных Брик кинотекстов все же позволяет приоткрыть новую, почти никому не известную сторону ее личности — самостоятельного художника и сценариста, а не только ветреной роковой красавицы, мечущейся между занятиями скульптурой (которой она училась в Мюнхене), балетом и съемками в кино (по сценариям Маяковского, конечно же): «…получив от Маяковского предложение сняться в кино („На лето хотелось бы сняться с тобой в кино. Сделал бы для тебя сценарий. Этот план я разовью по приезде. Почему-то уверен в твоем согласии“), охочая до развлечений Лиля загорелась энтузиазмом. Видно, это предложение было отчаянной попыткой заинтересовать, растормошить безучастную Лилю. Попытка сработала — Лиля мгновенно ответила: „Пожалуйста, детка, напиши сценарий для нас с тобой и постарайся устроить так, чтобы через неделю или две можно было его разыграть. Я тогда специально для этого приеду в Москву. <…> Ужасно хочется сняться с тобой в одной картине“».
В названии книги фигурирует «Люциферов век»: «Лиля Брик прошла через годы страшные и бурные, через революции, террор, войны, индустриальные бумы. Несмотря ни на что, она любила свой век, обожала новые изобретения: нейлоновые чулки, самолеты, звуковое кино, эксперименты в живописи, литературе, моде… Когда десятки ее знакомых гибли в политических чистках или тянули ярмо советского быта в застойных очередях, она не просто выживала — она жила, и жила красиво, в окружении изящных вещей и боготворящих ее поклонников. Но чего ей это стоило? Так ли уж нежен был с ней ХХ век?». Однако этот контекст отчасти тонет в массе интимных подробностей, которыми перегружен текст. Исключение составляет глава, посвященная кампании против Брик, развернутой в 1950-е (с конца 1950-х годов цензура стремилась исключить фамилию Брик из биографии Маяковского). При всем том новая биография Брик, попадая в современный культурный контекст, ставит несколько важных проблем. Первая — это вопрос выбора языка, на котором следует говорить о том или ином персонаже. Автор вовсе не обязан быть чопорным и скучно перечислять даты из жизни своего героя или героини. Соблюсти правильную дистанцию и не впасть в панибратство или «желтизну» — отдельное искусство, которым, увы, обладают не все биографы, особенно если речь идет о такой сложной личности, какой, бесспорно, была Лили Брик. И далее возникает уже второй вопрос: как работать с имеющимися источниками. Главная же проблема новой биографии Лили Брик заключается в том, что она не сообщает ничего нового, не дает свежей трактовки ее жизни, но является по большей части собранием пикантных историй. К сожалению, нет сомнений, что и такая биография найдет своего читателя.