Самый человечный из маршалов
«Рокоссовский» («Жизнь замечательных людей»). Борис Соколов. М., «Молодая гвардия», 2010, 525 стр., илл.
Маршал Константин Рокоссовский (1894-1968) известен как один из крупнейших полководцев Второй мировой войны. При всем интересе к его личности в существующих биографиях остаются непроясненными многие вопросы: точная дата рождения, участие в Гражданской войне, обстоятельства ареста и заключения, непростые отношения с другим маршалом Победы - Георгием Жуковым. Почти не изучены его деятельность на посту министра обороны Польши и последние годы жизни. Все эти темы детально исследуются в самом полном на сегодня жизнеописании Рокоссовского, созданном известным историком Борисом Соколовым. Эта книга, не обходящая «острых углов» биографии прославленного военачальника, предназначена всем, кого интересует великая и трагическая история России XX века.
Рокоссовского еще сравнительно недавно называли «маршалом двух народов» - советского и польского. Теперь на родине к маршалу Рокоссовскому относятся, мягко говоря, прохладно. Его имя напоминает полякам о времени безраздельного советского господства. В России же фигура маршала как одного из главных архитекторов победы в Великой Отечественной войне оказалась в тени Сталина и Жукова. Сказалась национальность Рокоссовского. Константин Константинович не раз с горечью говорил, что в России его считают поляком, а в Польше - русским. В обеих странах эта двойственность принесла ему немало неприятностей. В Советском Союзе его польское происхождение стало одной из причин ареста в 1937-м и более чем двухлетнего пребывания в тюрьме. Национальность послужила и главной причиной того, что Рокоссовскому не дали в 1945 году взять Берлин - эта честь досталась его бывшему подчиненному Жукову, коренному русаку. Из-за той же национальности его отправили после войны в Польшу и заставили в течение многих лет заниматься в первую очередь не военными, а глубоко чуждыми маршалу политическими вопросами.
В советское время биография Рокоссовского была изрядно мифологизирована и мало чем отличалась от биографий других советских военачальников. В ней всячески подчеркивалась преданность Рокоссовского идеям коммунизма. Война и роль в ней Рокоссовского изображались в полном соответствии с официальной концепцией, согласно которой на первом месте были стратегическое искусство советских полководцев, нерушимое единство партии и народа, обеспечившее победу, а страдания народа и неудачи Красной армии оттеснялись на второй план. Разумеется, всячески обходились сложности во взаимоотношениях с польским руководством во время пребывания Рокоссовского на посту министра национальной обороны Польской Народной Республики.
Рокоссовский успел оставить мемуары. Вариант книги, который вышел вскоре после смерти маршала, не слишком выбивался из канонов советской литературы такого рода. О репрессиях тридцатых годов ничего не говорилось, критика в адрес Ставки Верховного главнокомандования и других советских военачальников звучала достаточно приглушенно. Зато благодаря работе редакторов в книге появились и явно фантастические эпизоды.
В существующих биографиях маршала не прояснены вопросы военного искусства Рокоссовского или его психологические переживания. Очень немногое известно о его участии в Первой мировой и Гражданской войнах, о его службе в межвоенный период, о послевоенном пребывании в Польше. Что же касается личной жизни, то Константин Константинович, как кажется, был довольно закрытым человеком и о своих чувствах предпочитал не распространяться даже в кругу родных и близких. Поэтому о подробностях жизни маршала мы можем судить только по интервью потомков Рокоссовского, в значительной мере основанным на семейных преданиях, да по немногим более или менее откровенным мемуарам людей, так или иначе знавших маршала.
Что же касается последних лет службы маршала в Советском Союзе, то тут можно указать только на его выступление на октябрьском 1957 года Пленуме ЦК КПСС, посвященном разбору дела маршала Жукова. Так что написание академической биографии полководца требует многолетних изысканий в российских и польских архивах и, вероятно, все еще остается делом довольно отдаленного будущего.