Савва Морозов, или Опасные связи
Его имя не то чтобы нарицательно, хотя к мифологизации этой противоречивой и необычайно талантливой личности, приложили руку, как репортеры начала прошлого века, так и некоторые историки и литераторы после октябрьского переворота 1917 года.
Упоминание о Савве Морозове мы найдем в мемуарах Витте и Красина, Станиславского и Горького, Немировича-Данченко и Марии Андреевой, Шаляпина и Амфитеаторова. Он стал прототипом главного героя романа Марка Алданова «Самоубийство», а на киноэкране его образ воскресил Ефим Копелян, талантливо отразивший всю противоречивость и тоску самого незаурядного «миллионщика» на рубеже двух столетий.
И, конечно же, знаменитая серия «ЖЗЛ» просто не могла пройти мимо личности Саввы Морозова. Особенно сейчас, когда сняты все идеологические препоны и можно даже выстраивать версии трагической гибели сорокатрехлетнего русского капиталиста, который в отличие от нынешних отечественных олигархов, хотя и унаследовал от отца знаменитую морозовскую мануфактуру и другие текстильные предприятия, но значительно их развил и преумножил семейное дело.
Впрочем, если бы Савва Морозов был только пионером российского капитализма, то, наверное, его имя сохранилось бы лишь в анналах бизнес-истории, также как имена братьев Третьяковых, не подари они Отечеству богатейшую коллекцию русской живописи и скульптуры. Но если о Третьяковых мы знаем с детства по собранию «Третьяковки», то Савва Морозов запомнился многим как сумасброд, поивший лошадей шампанским. Таков экранный мифологизированный образ одного из умнейших и многогранных предпринимателей конца XIX- начала XX столетия. И мало кто знает, что Савва Морозов один из «трех китов», на которых стоял МХТ, что не будь Морозова, не было бы и знаменитого шехтелевского здания в Камергерском переулке, где до сих пор обитает бессмертная душа Московского Художественного театра.
Автор биографии Саввы Морозова в серии «ЖЗЛ» Анна Федорец бесконечно влюблена в своего героя. Для нее Морозов почти икона. Хорошо это или плохо?
Наверное, скорее хорошо, хотя подчас и умаляет портретной объективности.
Но все же…
Пунктирная линия судьбы Саввы Тимофеевича Морозова, выходца из купцов-старообрядцев, достаточно прямолинейна. Гимназия, Московский университет, поездка в Англию, женитьба, управление Никольской мануфактурой, Нижегородская ярмарка, в организацию которой, как и позднее, в МХТ Морозов вложил свою душу, роман с актрисой Марией Андреевой, где третьим нелишним оказался пролетарский буревестник Максим Горький, и более чем странный роман с революционерами.
Между тем надвигается трагический 1905 год. Год первой русской революции и год гибели Саввы Морозова в Каннах. Официальная версия – самоубийство на почве психического расстройства.
Анна Федорец считает, что Морозов погиб от рук большевистских боевиков, которыми руководил Леонид Красин. Этот незаурядный инженер и пламенный революционер работал одно время на фабрике Морозова. Версия небезупречная, однако, не лишенная логики.
Морозов перестал спонсировать революционеров, те огорчились и решили получить хотя бы часть денег из 100 тысячного страхового полиса, который Савва передал Марии Андреевой, во времена их романа. Вот и приблизили его кончину, инсценировав самоубийство. На эту тему Акунин мог бы написать, если уже не написал очередной ретро-детектив. Но это уже иная песня.
Что же произошло на самом деле?
Этого мы не узнаем никогда. Может быть, Савва Морозов предвосхитил события. После октября 1917-го, продолжи он спонсировать революцию, его фабрики все равно бы экспроприировали. А его самого…
К чему эти версии?
Мы опираемся лишь на факты. А они свидетельствуют о том, что лучшие люди России, желавшие оставить что-то Отечеству, умирали рано. И прежде всего по причине опасных связей, в которых они увязли. Пушкин, Лермонтов…
Савва Морозов – купец, промышленник, меценат, спонсор грядущей революции, которая его и убила. И неважно были это пули боевиков или самоубийство, обусловленное депрессией после забастовки рабочих Никольской мануфактуры, второй за два десятилетия.
Такая вот история.