Свободный ли человек Лев Толстой?
(Рецензия на книгу
Беря в руки очередную работу о Льве Толстом, задаёшь себе вопрос: неужели можно о жизни этого человека написать что-то новое? Ведь над биографией великого писателя и мыслителя трудились Иван Бунин, Викентий Вересаев, Максим Горький, Николай Гусев, Ромен Роллан, Виктор Шкловский, Борис Эйхенбаум и многие другие выдающиеся литераторы и исследователи (некоторые из них были знакомы с Толстым лично). Павел Басинский убедительно доказал, что это возможно, ведь Толстой — личность невероятно сложная, глубокая, порой противоречивая. Ещё многие поколения исследователей будут открывать новые и новые черты гениального художника и выдающегося философа.
Что же наиболее ценно в труде Басинского? Прежде всего то, что перед нами биография, жанр которой можно определить как научная. В отличие от беллетризованных и фактографических жизнеописаний научное стремится синтезировать выверенные факты жизни, историко-социальные данности и литературоведческий анализ (если объектом биографии избран писатель). Этого принципа Басинский на протяжении всей книги придерживается неукоснительно.
Прежде всего отмечу, что столь необходимые в работах данного жанра автобиографические сведения были удачно сопряжены с фактами литературной деятельности Толстого-писателя. Например, упоминание о том, что воспоминания о неведомой, но горячо любимой матери, храбрых отце и деде, обаятельных юных сестрах Берс, других родственниках и знакомых Толстого нашли отражение в героях и сюжетных ситуациях Войны и мира, Анны Карениной, Воскресения, сделали материалы рассматриваемой биографии интересными и достоверными.
Сильным местом труда Басинского, на мой взгляд, является то, что приводятся интересные детали, которые, как и положено этому стилистическому приёму, расширяют образы времени и пространства, придают им динамики, оживляют описываемую эпоху.
Приводятся страдания Толстого оттого, что он «по скупости иногда не покупал Т. Ёргольской финики и шоколад (которыми та его же угощала)» (Басинский 2016: 47). Кстати, исследователи творчества Толстого будут очень благодарны автору данной биографии за правильное написание фамилии тетки писателя (не Ергольская!), так как этот момент является одним из показателей (негласных) профессионализма у толстоведов.
В качестве живой картины прошедшей эпохи выступает упоминание о сельскохозяйственных заботах Толстого-практика: «Толстой в это время вновь начинает серьёзно увлекаться сельским хозяйством. Он ищет, экспериментирует… Заводит особую породу японских свиней. Но они все вдруг сдохли. Оказалось, что свинарь, бывший кучер, их просто. не кормил, обидевшись на то, что его перевели из кучеров в свинари. Толстой насаждает леса, разводит яблоневые сады. Его привлекает пчеловодство. Он целыми днями пропадает на пасеке, куда жена приносит ему хлеб и молоко» (Басинский 2016: 171).
Автор биографии не боится отмечать недостатки столь известного и яркого человека: слыл не самым лучшим помещиком, был подвержен настоящим порокам (чрезмерное чувство оленя [в терминологии Толстого это — похоть], тщеславие, приверженность к карточной игре), в чем сам писатель неоднократно и безжалостно по отношению к себе признавался. Таким образом биограф не позволяет себе застывать «на иконописной точке зрения» (Эйхенбаум 1987: 35), создаёт образ великого, но при этом естественного, реального, неидеального человека.
Радует добросовестность Басинского, выверившего даты, цифры («Льву досталась Ясная Поляна с 1470 десятинами земли и 300 крестьянских душ»); финал жизни писателя «расчислен по календарю» (если воспользоваться пушкинской терминологией в отношении времени в Евгении Онегине): по дням и часам. Это сочетается с навыками хорошего стилиста, порой выражающего свои мысли с помощью ярких эпитетов, метафор («здесь интеллектуальная совесть Толстого спотыкается, не может этого принять»; «Толстой был человеком предельно свободного ума»). Умение биографа профессионально анализировать художественное произведение, безусловно, вызывает уважение литературоведов. Глубокое проникновение в тайны мировоззрения и художественного мышления своего героя позволило биографу верно объяснить причины несоздания, незавершения того или иного произведения: роман о Петре I не состоялся потому, что этот исторический персонаж был нравственно чужд Толстому.
Рецензируемая биография представляется мне цельной и потому, что её автор попытался всем материалом (его структурой и содержанием) доказать: Лев Толстой был свободным человеком. Убедительно показано, что писатель с детства ненавидел насилие, с юности уважал лучшие национальные черты русского характера (отсутствие эгоизма и легкомыслия, невежественной самоуверенности). Этому способствовала информация о деятельности предков- дворян, настоящих граждан и патриотов. Умение свободно мыслить независимо от пропаганды и общего мнения было унаследовано от деда, князя Волконского (который, по справедливому предположению Басинского, был масоном, на что указывает и масонский текст Войны и мира при описании образа жизни старого князя Болконского).
Важным моментом в формировании вольнолюбия Толстого, как показал биограф, стал Севастополь — боль и гордость писателя. Толстой-артиллерист плакал, когда сдавали врагу великий город, был уверен, что неудачи русских войск объяснялись негодной организацией дел в армии, собирался взяться за проект военной реформы. Толстой-художник Севастопольскими рассказами (наполненными, по словам Александра Дружинина, «несомненной поэзиею») «совершенно изменяет сам стиль, художественные подходы к описанию войны» (Шпилевая 2017: 21), даёт пример самостоятельного осмысления истории.
Острым моментом в жизни Толстого был, конечно, теологический, и этому сложному аспекту Басинский уделил много внимания. В данном случае автор рецензируемой биографии солидарен с Виктором Шкловским, проницательно заметившим, что вера писателя «соответствует не тому миру, который он видит, а тому, который он хочет построить» (Шкловский 1963: 507). Этим частично объясняются противоречия, свойственные мировоззрению и мироощущению Толстого, ибо абстрактность и непредсказуемость будущего не способствует рождению ясных философских стратегий.
Можно ли считать свободным человека, который всю свою долгую жизнь мучительно размышлял о своем назначении, всерьёз думал о самоубийстве, в конечном итоге бежал в никуда из дома, сделав несчастными жену и детей? Изучив внешнее и внутреннее бытие Толстого, автор приходит к выводу, что можно, так как именно «десятилетия каторжной работы над самим собой» (Басинский 2016: 412) и делают человека свободным, то есть тем, который ясно видит пороки общества и свои собственные, различает свободу и дикую волю. Моральный приговор Толстого был направлен, прежде всего, на себя, и это сделало его ответственным за всё, что происходило вокруг, и независимым в своих суждениях.
Библиография
Басинский 2016: П. Басинский, Лев Толстой — свободный человек, Молодая гвардия, Москва, 2016.
Шкловский 1963: В. Шкловский, Лев Толстой, Молодая гвардия, Москва, 1963.
Шпилевая 2017: Г. Шпилевая, Поэтика «отрицания» в очерке Л. Толстого Севастополь в августе 1855 года: к вопросу об авторской нравственной оценке // Л. Гладких, Ю. Прокопчук (ред.), Материалы международной научной конференции «Толстовские чтения — 2016», РГ — Пресс, Москва, 2017, с. 16−22.
Эйхенбаум 1987: Б. Эйхенбаум, О литературе, Советский писатель, Москва, 1987.