По просьбе The Village Алексей Павперов выбрал десять важных нон-фикшн-книг, вышедших с начала 2016 года. Среди них — энциклопедия страхов и неврозов, документальный шпионский триллер, развенчание популярных антинаучных мифов, исследование памяти и горя после ГУЛАГа, мегаломанская биография Маяковского и многое другое.
Текст: Алексей Павперов
Ирина Левонтина. «О чём речь»
«О чём речь» можно считать продолжением предыдущей книги филолога Ирины Левонтиной «Русский со словарём» — издание 2010 года также исследовало русский язык как живой организм, склонный к изменениям и трансформациям. За шесть лет лингвистических наблюдений и анекдотов накопилось на весьма увесистый 500-страничный труд. Впрочем, опасаться подобного объёма не стоит: Левонтиной чужд академический снобизм, ей удаётся выстроить увлекательное и ясное повествование, которое при всей своей занимательности не теряет в тщательности проработки материала. Заметки о языке написаны в форме небольших эссе, которые разбиты на несколько удобных разделов: читать их можно с любого места, просто ухватившись за понравившееся заглавие в оглавлении.
Ася Казанцева. «В интернете кто-то неправ! Научные исследования спорных вопросов»
На этот раз лауреат премии «Просветитель», исследователь и научный журналист Ася Казанцева принялась за развенчание популярных мифов, которые пронизывают как медийное поле, так и нашу обыденную жизнь: автор последовательно и доступно объясняет, что прививки не вызывают у детей аутизма, гомеопатия работает исключительно в качестве плацебо, а ГМО не вызывают раковых опухолей.
Возможно, одной из наиболее актуальных в локальном контексте глав можно назвать обсуждение гомофобии, врождённости сексуальной ориентации и воспитания детей в однополых браках. В пространстве непрекращающегося информационного шума, распространения заблуждений и дезинформации книга Казанцевой становится важным, а для кого-то и обязательным к прочтению текстом.
Александр Эткинд. «Кривое горе: Память о непогребённых»
«Новое литературное обозрение»
На данный момент Александр Эткинд, наверное, один из наиболее актуальных и интересных историков культуры в России. За свою карьеру он успел поработать в Кембридже, Хельсинкском университете и Европейском университете в Санкт-Петербурге, среди тем его книг — история сектантства и психоанализа, внутренняя колонизация, биография первого американского посла в Москве Уильяма Буллита. Последняя книга Эткинда посвящена болезненному наследию репрессий и ГУЛАГа, работе горя и культурной памяти, мимесису этих процессов — в кинофильмах, картинах, литературе, дневниках и других артефактах культуры.
Размышляя о работе горя, Эткинд подключает убедительный философский аппарат (например, используя концепцию «голого человека» Джорджо Агамбена) и в то же время насыщает свой текст проницательными наблюдениями о книгах Бахтина и Лихачёва, фильмах Козинцева, Рязанова и Германа, романах Быкова и Сорокина, символизме появления и исчезновения Соловецкого лагеря на 500-рублёвых банкнотах и многом другом.
Сергей Беляков. «Тень Мазепы»
Важная и качественно сделанная книга на актуальную тему, после которой разговоры о несостоятельности украинского национального сознания покажутся, мягко говоря, не соответствующими действительности. Автор ставшей бестселлером предельно нейтральной биографии Льва Гумилёва («Гумилёв сын Гумилёва»), Беляков вновь провёл внимательную работу с огромным массивом информации и сумел объединить все свои изыскания и выводы внутри увлекательного интенсивного повествования.
Сохраняя исследовательскую объективность, он использует имя одного из наиболее известных предателей в истории России для того, чтобы говорить о глобальных и важных темах, которые выходят далеко за пределы биографии титульного героя. Автор пишет об этнографии и религии, Польше и России, еврействе, Новороссии, Тарасе Шевченко и Николае Гоголе. Для многих «Тень Мазепы» может стать незаменимым изданием — как в качестве исторического ликбеза, так и аргумента в спекулятивных политических баталиях.
Скотт Стоссел. «Век тревожности: Страхи, надежды, неврозы и поиски душевного покоя»
Журналист Скотт Стоссел обладал весьма серьёзной мотивацией написать свою книгу о страхах и неврозах: он сам — начиная с 11 лет — был жертвой обширного букета панических состояний. Доскональное изучение неврозов стало для него попыткой разобраться в собственных страхах. При этом Стоссел уже долгое время ходит к терапевту, пьёт сильнодействующие лекарства (особенно впечатляет коктейль из таблеток и водки, который ему приходится принимать перед каждым публичным выступлением) и по его собственным словам «заигрывает с клинической психиатрией» — в том, что от неврозов бывает довольно сложно избавиться, никаких сомнений не остаётся.
Тем не менее «Век тревожности» — книга полезная. С одной стороны, это убедительный каталог недугов и методов борьбы с ними. С другой — это плотное, насыщенное повествование с кучей исторических экскурсов, анекдотов и примеров: возможно, от мыслей, что Демосфен заикался, Цицерон однажды ретировался с важного судебного процесса, а великий боксёр Флойд Паттерсон на случай бегства хранил у себя в шкафчике фальшивую бороду и шляпу, кому-то станет легче выйти под свет софитов или закончить доклад.
Ева Берар. «Империя и город: Николай II, „Мир искусства“ и городская дума в Санкт-Петербурге. 1894−1914»
«Новое литературное обозрение»
Санкт-Петербург у французского историка Евы Берар — культурная и урбанистическая матрица, где политика, эстетика и градостроительство сталкиваются в борьбе разных влиятельных кружков и групп на протяжении более чем 20-летнего правления Николая II. Книга Берар совмещает в себе множество самостоятельных сюжетов — становление местного самоуправления, реформистский пыл Столыпина и Витте, нашествие деревенской «голытьбы» и беспомощность властей в прокладке канализации, культ старого Петербурга Александра Бенуа и восстановление по цитатам хронологии революции 1905 года. Связующей фигурой этого впечатляющего каталога историй можно считать некомпетентного и нерешительного императора, который верил в своё божественное предназначение так же сильно, как не любил Петербург и местное самоуправление.
Дэвид Хоффман. «Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе»
Документальная проза высшего качества, заслужившая в русском переводе несколько тенденциозный подзаголовок и обложку. Автор — лауреат Пулитцеровской премии и пишущий редактор The Washington Post, это его третья книга, связанная с историей России в XX веке. Она рассказывает об Адольфе Толкачёве, скромном инженере и идейном борце против тоталитарной советской системы, на протяжении шести лет — самом ценном агенте ЦРУ.
Толкачёв сам вышел на контакт со спецслужбами, за копии секретных документов просил для себя хорошие бритвенные лезвия, а для сына — качественные карандаши, кассетный плеер и записи с рок-музыкой: всего этого в СССР было не достать. Хоффман рисует драматичную жизненную историю, где торжествующая несправедливость и безысходность соседствуют с шифрами, тайными встречами, переодеваниями и прочими шпионскими фокусами. Только с одной оговоркой: всё, что здесь сказано, — правда.
Дэвид Эдмондс. «Убили бы вы толстяка? Задача о вагонетке: что такое хорошо и что такое плохо?»
Издательство Института Гайдара
Отправной точкой книги философа Дэвида Эдмондса стала уже весьма растиражированная этическая дилемма о вагонетке, под колёса которой можно сбросить толстяка, тем самым избавив от смерти пятерых связанных по рукам и ногам человек на рельсах. Осмотрительно чествуя своих предшественников — Аристотеля, Бентама, Ницше и Канта, Эдмондс относится к числу более эмпирически ориентированных философов, которым не чужды методы социологии и психологии.
Стоящие перед ним задачи оказываются не просто упражнениями в различении хорошего и плохого — например, вопросы морального выбора были более чем актуальны для американских военных, которые сбросили на Хиросиму и Нагасаки две ядерные боеголовки в надежде на быстрый конец войны. Кажется, что и сейчас в эпоху роботов, беспилотников и искусственного интеллекта эффективность в решении моральных проблем актуальна для человечества как никогда раньше. Именно проблемам и предпосылкам морального выбора посвящена эта ёмкая (чуть больше 250 страниц) и информативная книга.
Дмитрий Быков. «13-й апостол. Маяковский. Трагедия-буфф в шести действиях»
«Писать фактологическую биографию Маяковского — задача нехитрая и не слишком увлекательная, — утверждает Дмитрий Быков в „13-м апостоле“, — так что разговор о его биографии… имеет смысл только как разговор о его эпохе и о свойствах голоса». Поэтому автор и ведёт этот ничем не стеснённый разговор на более чем 800 листах. Он не обременяет себя формальными рамками биографического жанра, вспоминает всех женщин Маяковского, выводит на авансцену хоровод значительных литературных персонажей и говорит о политике, дружбе и скандалах, духе времени, судьбе и предназначении намного больше, чем о поэзии (впрочем, и здесь не отказывается от порою резких оценочных суждений).
Больше всего это похоже на одну из многословных, стремительных и насыщенных событиями и информацией лекций Быкова — возможно, поэтому длительный монолог не кажется затянувшимся, а наоборот, хочется, чтобы эта глыба текста никогда не заканчивалась. Голоса Быкова здесь чуть ли не больше, чем голоса Маяковского: «13-й апостол» — это не каноническая биография, это несколько другое явление, но явление не менее важное.
Стэнли Милгрэм. «Подчинение авторитету: научный взгляд на мораль и власть»
Пионер социальной психологии Стэнли Милгрэм до сих пор считается автором одного из наиболее важных, известных и неоднозначных экспериментов в своей области. В 1961 году в ходе срежиссированного научного опыта он заставлял случайных прохожих назначать сидящему в соседней комнате испытуемому удары тока — предполагалось, что это наказание за ошибки в упражнениях на запоминание. Со временем сила тока росла, а подставной испытуемый начинал молить о пощаде. В ответ на сомнения реальных участников эксперимента окружавшие их «исследователи» просили не прекращать работу и следовать плану. Электрические удары тем временем доходили до опасных и летальных значений.
Впоследствии Милгрэма обвиняли в неэтичности. Правда, наибольшее беспокойство вызывали не действия учёных, а те шокирующие результаты, к которым они привели. Изначально Милгрэм занялся темой подчинения авторитету, размышляя о миллионах людей, которые «просто выполняли приказы» во время Второй мировой войны: участвовали в военных преступлениях или по крайней мере знали об их существовании. В своей книге Милгрэм пытается понять, каким образом покорность стала одним из врождённых свойств человеческого характера, и не забывает также подробно изложить методологию своей работы. Его рассуждения могут показать пространство якобы цивилизованных общественных отношений под более пессимистичным углом, но, с другой стороны, «Подчинение авторитету» может оказать также и мощнейший освобождающий эффект.