Юбилейное интервью с Александром Васькиным.

— Хотелось бы начать с истоков — Вы из литературной семьи?

— Слава Богу, нет. Достаточно нашей семье одного писателя! Родители мои никак не были связаны с литературой. Простые советские люди. А корни мои глубоко крестьянские, на Рязанщине. Хотя я и коренной москвич.

— Как и когда Вы осознали, что Ваше призвание — писательство?

— Я бы сказал так, что дело не в призвании, а в способностях, которые удалось развить. Помню, что еще в школе я очень хорошо писал сочинения. И одно из них — по «Капитанской дочке» — вызвало прямо-таки фурор. Классный руководитель, она же учитель русского языка и литературы и одновременно секретарь парткома школы, всё допытывалась у меня: сам ли я написал сочинение? Это сегодня всё продается и покупается в интернете (в том числе и сочинения), а тогда — кто мог сочинить такое, кроме меня? Она успокоилась и с тех пор уже, как говорится, не докапывалась… Надеюсь, что, читая это интервью, она поверит наконец, кто же автор того сочинения…

— А в какой момент стало понятно, что литература может быть для Вас именно профессией — что этим можно зарабатывать?

— В том-то и дело, что я еще жду этого момента, когда писательством можно зарабатывать. Надеюсь, что он должен наступить в обозримом будущем. К сожалению, на те деньги, что я зарабатываю от своих книг, содержать семью невозможно. Спасибо, что хотя бы у меня есть бесплатный проезд на транспорте как у отца троих детей. А еще бесплатная парковка на улицах Москвы и скидка на газ.

— Вы также часто появлялись — и появляетесь — в радиоэфире, были постоянным участником и ведущим программ. Пытались ли Вы выстраивать карьеру именно радиоведущего? Тембр голоса у Вас запоминающийся…

— Да, это очень интересная работа, требующая тем не менее огромных сил, и моральных, и физических. Вот уже второй десяток лет мой голос звучит на радио «Орфей». И скажу без лукавства, что порою именно во время эфира приходят замыслы будущих книг. Эти два профессиональных пути весьма удачно пересекаются. Но всё же радио более ответственный по своим последствиям участок работы, нежели сочинительство. На радио не бывает второго издания. Особенно, когда работаешь в прямом эфире. Слово не воробей. Как говорилось в советское время: «Поймают — вылетишь!» И это еще я не говорю про тот момент, когда радиослушатели звонят в этот самый прямой эфир…

— Вы производите впечатление человека, неизменно позитивно настроенного. Оптимиста по жизни. Это так?

— Да, для меня стакан всегда наполовину полон.

2011 год (Фото)

— Ваши книги наполнены особым юмором, в этом во многом, как мне кажется, их отличительный знак. Более того, всякий раз, когда я вслушиваюсь в Ваши интонации — в ходе Ваших выступлений, презентаций, — мне всё чудится, что Вы подспудно иронизируете, как будто подмигиваете аудитории — даже когда говорите вроде бы абсолютно серьезно.

— Это уже сложившийся стиль и изложения, и общения. И хотя людей без чувства юмора немало, я ничего с собой поделать не могу. Хорошо еще, что у меня сформировалась своя читательская аудитория, которая знает, что и как интерпретировать.

— В первую очередь Вас всегда позиционируют как москвоведа. Как Вы им стали? Как обрели эту «специализацию» — автора, пишущего об истории (да и современности) Москвы?

— Москва — город уникальный. Как плавильный котел. Мне нравится, как Лев Толстой описывает приехавшего Пьера Безухова: «Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате». Ну о каком городе еще можно так сказать? Мои литературные опыты начинались с описания истории московских зданий и жителей. Ведь история идет рука об руку с литературой. Особенно в России. И Пушкин, и Толстой создавали не только художественные произведения, но и одновременно исторические. Все мои молодогвардейские книги так или иначе связаны с Москвой.

— Какую из них Вы считаете самой удачной и наиболее ценной для Вас — и почему?

— Пожалуй, «Повседневную жизнь советской столицы при Хрущеве и Брежневе». Мне пришлось буквально бороться за выход этой книги. Как я понимаю, в ту пору возникли серьезные и вполне обоснованные сомнения: а нужно ли вообще продолжать серию «Живая история: Повседневная жизнь человечества»? Я думаю, это потому, что трудно было с авторами: где их взять? Ибо и поныне за биографии берется почти каждый литератор, полагая, что нет ничего проще. А попробуй-ка, опиши повседневность той или иной эпохи, да еще во всех подробностях, как в моих книгах! Здесь охотников найдется немного…

Книгу эту мне заказал светлой памяти Андрей Витальевич Петров, тогдашний главный редактор. Я ему благодарен. Года два он меня уговаривал. Я согласился… И вот наконец выходит книга. И сразу становится бестселлером. Это было полной неожиданностью для издательства. И буквально через несколько месяцев последовало второе издание. Сегодня, спустя десять лет, кто только о советской действительности не пишет. Но тогда тема еще была далеко не разработана. И эта книга во многом предопределила развитие жанра. И я очень рад своему многолетнему сотрудничеству с издательством «Молодая гвардия».

— А сколько книг вообще вышло в Вашем авторстве? Считали? Наверняка они все стоят у Вас дома на отдельных полках — как предмет гордости…

— Сколько вышло? Наверное, как раз по числу лет, прожитых на земле. Но специально не считал. Дело не в количестве, конечно, а в качестве.

— У меня создается впечатление, что пишете Вы достаточно быстро — не рекордсмен, конечно (тут многие — увы! — могут дать фору), но тем не менее. Работаете, скажем так, оперативно. Продуктивно. В чем Ваш секрет? Как это происходит? Как строится Ваш писательский день?

— Это результат хорошо освоенного мною много лет назад (в аспирантские годы)  метода анализа и синтеза, позволяющего работать с большими массивами информации. Ведь жанр, в котором я пишу, во многом документальный.

2017 год. На презентации в «Библио-Глобусе». Фотография: Dmitry Rozhkov, лицензия

— Как взаимодействуете в этом отношении с близкими — с супругой, с детьми? Бывает же, например, что отвлекают — а папе надо трудиться…

— Здесь у меня как-то всё уже отлажено. Переключение внимания как раз позитивно воздействует на творческий процесс, позволяя на время отвлечься, чтобы затем вновь собраться с силами. Я довольно быстро концентрируюсь.

— Один из Ваших сыновей, кажется, всё активнее интересуется Вашей деятельностью — приходит отныне вместе с Вами на презентации, внимает. Дети читают Ваши книги?

— Да, подрастает смена. Это Костя. Он, как мне кажется, из всех троих наиболее склонен к писательству. Что там будет впереди, трудно сказать. Но меня порадовало то, что недавно учительница русского языка и литературы спросила его, а сам ли он писал сочинение по повести Пушкина «Метель»?

— Получается, возможно, Костя также выберет писательскую стезю…

— Тогда можно будет писать книги вдвоем! Это станет для меня большим подспорьем. К тому же родной сын не будет же спорить с отцом в таком важном вопросе, как порядок указания соавторов в книге. Знаю, что для ряда моих коллег именно это условие стало роковым, послужив причиной ссор и обид.

— Сталкиваетесь ли Вы с критикой — со стороны профессионалов, читателей? Как реагируете? Было ли что-то особенно обидное — оценки, с которыми Вы категорически не соглашались, суждения, которые Вы считали абсолютно несправедливыми?

 — Это происходит весьма редко. В основном реагирую сдержанно, помня пушкинский завет: «Хвалу и клевету приемли равнодушно и не оспоривай глупца». И потом — на каждый роток не накинешь платок. К этому нужно быть готовым, ибо литературная деятельность из ряда публичных. Но скажу так: не надо спешить с  осуждением критики, ибо порою иная критика приносит гораздо больше пользы уже изданному произведению, делая его известнее. И тут критиков и критиканов надо поблагодарить за рекламу.

— Как Вам кажется, есть ли у Вас «свой» читатель? Если да — обрисуйте его портрет.

— Да, со своими читателями я встречаюсь довольно часто. Это люди разных возрастов, но более всего к тридцати годам и старше. Много коренных москвичей. С высшим образованием. Преобладают женщины… Вот и в этом юбилейном сезоне мне предстоит общение с моими читателями. Будут встречи на Московской международной книжной ярмарке, а также в День города 13 сентября, когда состоится презентация «Повседневной жизни Москвы в лихие девяностые» в «Библио-Глобусе». Вот уже несколько месяцев подряд книга там является лидером продаж. Каждый год в День города я неизменно выступаю в «Библио-Глобусе». А завершится длинная череда «праздничных мероприятий» опять же согласно традиции: мой юбилейный творческий вечер пройдет 9 октября в гостеприимном Государственном литературном музее, на Сивцевом Вражке, в доме, где жил когда-то Александр Герцен. Как и пять лет назад.

2022 год — год столетия «Молодой гвардии». На ММКЯ в Гостином дворе

— Были ли у Вас какие-то яркие / необычные / забавные случаи общения с читателями?

— Буквально на днях. В магазине ко мне подошел неизвестный человек и попросил автограф на бутылке с кефиром. Неисповедимы пути Господни…

— Ваши произведения были удостоены целого ряда наград. Какой гордитесь больше всего?

— Я горжусь своими сыновьями, всё-таки это главные мои произведения. Но и подарки люблю. Вот недавно я получил от одной из читательниц банку абрикосового варенья! Вкуснее не ел ничего в жизни! Надо сказать, что я уже не первый год пытаюсь вырастить абрикосы в Подмосковье. Был такой год, когда урожая хватило и на варенье, и на компот. Кстати, варенье я сам варю, никому не доверяю. Но беда в том, что абрикосы рано цветут, а в мае у нас нередки заморозки. И болеют они часто. Абрикосовое дерево больше трех лет не плодоносит.

— Знаю, что Вы общались со многими советскими писателями — мастерами старших поколений. Например, с поэтом Константином Ваншенкиным. С кем еще? Кто из мэтров произвел на Вас наибольшее впечатление?

— И Константин Ваншенкин, и те немногие его сверстники, что дожили до нашего времени, поражали меня своей внутренней свободой, неумолимым чувством собственного достоинства. А какие испытания выпали на их долю… Тем не менее они очень хорошо знали себе цену. Это были люди, что называется, штучные. Мы, нынешние, во многом отличаемся от них. А ведь претендуем, чтобы встать с ними в один ряд!.. Во многом благодаря общению с литераторами старшего поколения, мне удалось написать книгу «Повседневная жизнь советских писателей от оттепели до перестройки», которая вышла к столетию «Молодой гвардии». Конечно, много было и работы в архивах, но и живые свидетельства очевидцев ничем не заменить.

— Вы говорили мне, что пишете только документальную прозу. Неужели не тянет к художественной? Неужели не хочется попробовать написать повесть, роман?

— Да, мне уже не раз советовали взяться за большую прозу… Но как-то не хочется, лучше быть первым на деревне, нежели вторым в городе (это я к тому, что Москву называют большой деревней). Эта мудрая поговорка себя оправдывает. И потом, наши современные прозаики, называющие себя «классиками», с такой скоростью выдают роман за романом, что мне за ними не угнаться. Лев Толстой смог закончить за свою жизнь четыре романа, да еще и тщательно переписывал их. А Пушкин? Как он был к себе требователен, вымарывая текст страницами! Мы же, грешные, всё спешим куда-то, будто боимся не успеть…

Смотрите также: Александр Васькин на «Радио Москвы»

— Мы всё о творчестве, книгах… А как проводите свободной время? Чем еще увлекаетесь (помимо варенья)?

— Рыбалкой, но не речной, а морской. Причем, не с катера, а с берега, на спиннинг. Вот где удовольствие! Никогда не забуду своего лучшего улова. Это было в бархатный сезон на адриатическом побережье. Отдыхающие разъехались по домам, а за лето успели прикормить рыбу — хлебом. И вот каждое утро эта рыба приплывала «на завтрак». Клевало так, что не успевал снимать с крючка. Сибас, дорада…

— Есть ли у Вас сейчас какая-то писательская или жизненная мечта? Большая цель, к которой стремитесь?

— Сейчас главная моя цель — закончить книгу о повседневной жизни московской олимпиады.

Сергей Коростелев

Мы поздравляем Александра Анатольевича Васькина с 50-летием и желаем ему всяческих успехов, добра, благополучия, взаимопонимания с близкими!