Евгений Примаков: «Он смотрел шире, чем дано многим»

Недавно в серии «ЖЗЛ» вышла книга Леонида Млечина, посвященная крупнейшему политику и дипломату, другу «Молодой гвардии» Евгению Примакову, который ушел из жизни этим летом. С его внуком – журналистом, телеведущим, генеральным директором Русской Гуманитарной Миссии Евгением Александровичем ПРИМАКОВЫМ – мы побеседовали о личности Евгения Максимовича и биографической литературе.

– Еще относительно недавно вас называли Евгением Сандро. И вот вы снова Евгений Примаков. Расскажите, как отреагировал на это Евгений Максимович.

– Я всегда был Евгением Примаковым – как Евгений Сандро я ни в каких документах не фигурировал. Сандро – это просто псевдоним. Я сделал его из своего отчества – в честь отца. С другой стороны, Евгений Примаков – только один. И я никогда не пытался дублировать, копировать его, – это совершенно невозможно!

Отказ от псевдонима Сандро был данью уважения «Международному обозрению» – легендарной программе, которую мы реанимировали. (Называть ее «Международной панорамой» мы не можем из-за авторских прав.) Я сделал шаг из репортажной журналистики – теперь я занимаюсь чем-то более вдумчивым, содержательным. Выступать как Евгений Примаков – это поступок, который я, разумеется, обсуждал с дедом. Он меня поддержал – много сомнений на этот счет было у меня, а не у него.

– Роль Примакова в российской политике, дипломатии всем прекрасно известна. А как бы вы охарактеризовали вашего деда как человека? Какие черты личности Евгения Максимовича вы назвали бы прежде всего?

– Он глубоко вникал в то, что беспокоит людей, которые ему близки. Он всегда прислушивался к членам семьи, к друзьям, был очень внимателен. И мы постоянно обращались к нему за советами. Когда перед кем-то из нас стоял какой-либо выбор – профессиональный, личный, нам было важно его мнение – мудрое, спокойное, уравновешенное.  Он смотрел шире, чем дано многим.

– В одном из интервью вы сказали, что главным наследием вашего деда являются для вас его книги. В «Молодой гвардии» выходила книга Евгения Максимовича «Минное поле политики». Каково ваше мнение о ней?

– О его книге я могу сказать всё то же самое, что о нем самом: мудрая, хорошая книга, которую интересно читать. Конечно, долгая работа в государственных органах и структурах накладывает определенный отпечаток на язык, но написана книга классно! Дед не утратил легкого журналистского слога. В «Минном поле политики» увлекательно всё – от баек про Мадлен Олбрайт и восточных лидеров до глубоких мыслей. Я надеюсь, что люди, которые занимаются политикой, многое из этой книги почерпнут.

– Назовите ваши любимые книги серии «ЖЗЛ».

– Мне очень нравится биография Чехова [написана Алевтиной Кузичевой – С. К.]. К Антону Павловичу я отношусь с большим трепетом!

– Вы известный журналист-международник с богатым опытом. В последнее время в серии «ЖЗЛ» выходили биографии таких зарубежных деятелей, как Уго Чавес, Рауль Кастро. Кто еще из политиков с мировым именем, на ваш взгляд, достоин биографии в серии «ЖЗЛ»?

– Я бы с удовольствием прочитал книгу про Насера – бывшего президента Египта и Объединенной Арабской Республики. Потрясающе интересная судьба! А еще про Ариэля Шарона – фигуру очень противоречивую, кем-то обожествляемую, кем-то демонизируемую. А еще про Хафеза Асада – отца нынешнего президента Сирии.

– Биография Насера выходила в далеком 1975 году. В 1979 году – переиздавалась. Наверняка нужен новый, свежий взгляд.

– Конечно, про Насера нужно писать снова: тогда ведь это был вопрос идеологический.

– Правильно ли я понял, что вы всецело поддерживаете необходимость новых переосмыслений судьбы героя?

– Не всегда. С Насером это было бы оправдано – контекст теперь совсем другой!

– Может, вы сами напишете про него?

– Нет, я «дооцениваю» свои возможности и таланты. (Улыбается.)

– В этом году мы отмечаем 125-летие «ЖЗЛ». В чем, по-вашему, ее феномен?

– Я помню книги «ЖЗЛ» с детства – они были и у родителей, и у деда. Долголетие этой серии впечатляет: когда я узнал, что «ЖЗЛ» берет начало еще с царских времен, я был поражен. Людям всегда интересны люди – о чем они думали, как жили, с кем общались. На низменном уровне этот интерес находит воплощение в бульварной литературе. На высоком уровне – в качественной биографической литературе, лишенной всякой желтизны.

– Расскажите о ваших творческих планах – помимо работы в Русской Гуманитарной Миссии и ведения программы «Международное обозрение».

– У меня есть несколько идей, связанных с документальным кино. В частности, готовлю фильм, посвященный истории и современности такого интересного народа, как курды. Я специально ездил в Ирак и, наверное, отправлюсь туда снова.

Сергей Коростелев