Павел Басинский в «Российской газете» о биографии «Ленин» Льва Данилкина, которая готовится к выходу в серии «ЖЗЛ».

В последней колонке я, вслед за Соломоном Волковым, посетовал на то, что к юбилею Дмитрия Шостаковича роман о нем написал не русский писатель (например, Андрей Битов), а англичанин Джулиан Барнс. Но вот с некоторым запозданием прочитал в «Новом мире» (N 8 за этот год) главу из книги Льва Данилкина «Владимир Ленин», которая готовится к выходу в издательстве «Молодая гвардия». И сердце мое возрадовалось!

Глава называется «Ленин в Париже». Так же назывался советский фильм 1981 года — последняя работа Сергея Юткевича. Кинематограф — самый надежный датчик актуальности той или иной исторической фигуры. С 1937 года фильмы о Ленине или с участием Ленина снимались почти каждый год, а в 1965-м их появилось четыре — «На одной планете», «Сердце матери», «Ленин в Польше» и «Ленин в Швейцарии». Роль Ленина играли Борис Щукин, Максим Штраух, Михаил Ульянов, Кирилл Лавров, Иннокентий Смоктуновский, Андрей Мягков… Воплотить собой образ Ленина позволялось лучшим из лучших.

А вот на протяжении последней четверти века вышел единственный фильм о Ленине — «Телец» Александра Сокурова (2001) с Леонидом Мозговым в главной роли. Ленин здесь показан незадолго до своей смерти. Это физически разлагающийся диктатор, мечтающий о самоубийстве, уговаривающий Сталина дать ему яд и получающий на это ответ: просьба будет вынесена на Политбюро.

Что-то подобное происходило с литературной «ленинианой». Писать о Ленине позволялось не каждому. Право «воспеть» вождя нужно было заслужить. Среди поэтов такое право получили Маяковский, Пастернак, Твардовский, Вознесенский; в прозе начало «ленинианы» положил не кто-нибудь, а Горький. Воспоминания о Ленине Крупской и Бонч-Бруевича переиздавались ежегодно огромными тиражами, а вот Валентинову и Троцкому не повезло — их мемуары стали широко доступны после распада СССР. Но распад СССР обозначил и другую тенденцию. Затеянное «Политиздатом» в 1989 году десятитомное собрание воспоминаний о Ленине прекратило свой выход в 1991 году на восьмом томе. «Живой Ленин» стал неактуален. Как и пьесы о Ленине Михаила Шатрова, которые накануне и на заре «перестройки» многим казались такими смелыми.

Отдельный разговор — детская «лениниана». На этой ниве трудилась Мария Прилежаева, канонизировавшая образ вождя для детей и юношества. Но о «дедушке Ленине» писал и Михаил Зощенко («Рассказы о Ленине»).

После распада СССР писать о Ленине стало принято исключительно в негативном ключе. Впрочем, к тому времени в этом ключе уже были написаны и серьезная, даже мощная глава о Ленине Солженицына — «Ленин в Цюрихе», и «стебная» повестушка, компиляция из «ужасных» и «смешных» ленинских цитат, «Моя маленькая лениниана» Венедикта Ерофеева, и небольшая книжечка, по сути, статья — «Читая Ленина» Владимира Солоухина. Самым капитальным трудом этой эпохи стала книга «Ленин» Дмитрия Волкогонова из его трилогии «Вожди». Дальше — пустота.

Из крупных писателей, кажется, один Сергей Есин решился написать о Ленине роман — «Смерть титана» (2002). За что ему честь и хвала, потому что в этом романе впервые сделана попытка независимого, не политизированного психологического анализа Ульянова-Ленина. В то же время в романе был полемический заряд, такой ответ на огульное снижение образа Ленина в «перестроечные» годы. Появление этого романа как бы знаменовало: нет, подождите, с этим «товарищем» мы еще далеко не разобрались! И наконец должен был явиться писатель, который напишет о Ленине «просто так». Просто потому, что ему это интересно.

Знакомьтесь, Лев Данилкин! Сноб, англоман, переводчик упомянутого Барнса, когда-то шеф-редактор русской версии журнала «Плейбой», обозреватель журнала «Афиша», автор книг о Проханове и Гагарине, ныне журналист-фрилансер — словом, герой нашего времени, с какой стороны ни посмотри. Родился в 1974 году, то есть практически ровесник Владимира Ильича. Только спустя 100 лет.

Сначала чтение главы из будущей книги ошарашивает. Так о Ленине не писали. Ни когда его канонизировали, ни когда его ниспровергали с пьедестала (ниспровергают до сих пор, причем в буквальном смысле, например, снося его памятники на Украине).

В манере повествования автора чувствуется какой-то подвох, как, скажем, в фильмах Квентина Тарантино или Гая Ричи. Но при этом в какой-то момент Лев Данилкин делается исключительно серьезен. Вот он анализирует цикл ленинских статей о Льве Толстом — блестящий анализ! Но тут же картинка: Ленин читает свои рефераты о «зеркале русской революции» в парижском политическом клубе — аншлаг, не хватает билетов, давка, а потом — во время выступления — споры и драка… Политэмигранты лупят друг друга зонтиками по котелкам, а Лев Данилкин, стоя в сторонке, хладнокровно замечает: «Культура единоборств разнится от страны к стране, и, например, автор этих строк сам видел в Йемене уличную драку двух взрослых мужчин, которые при большом стечении народа лупили друг друга по голове тапками».

Пока ясно одно. Данилкину каким-то чудом удалось написать своего Ленина

Хочется воскликнуть: так нельзя! Или одно, или другое! Или всерьез, или каламбур!

Но и тут же задумываешься: а как? как нужно? Как вообще можно? После, с одной стороны, кубических километров мифологии, которая создавалась, между прочим, не последними актерами, режиссерами, писателями, художниками, монументалистами, а с другой — на фоне современного варварства, когда фигура человека, изменившего мир, валится наземь пацанами в «трениках», которые поливают ее желтой краской и скачут на ее обломках, как обезьяны.

Пока ясно одно. Данилкину каким-то чудом удалось написать своего Ленина. Поверьте — очень интересный персонаж очень интересного романа! Не выдуманного. Строго документального. Будем ждать выхода книги.

Оригинал материала:

https://rg.ru/2016/10/02/basinskij-lvu-danilkinu-kakim-to-chudom-udalos-napisat-svoego-lenina.html