Ольга Елисеева: «“ЖЗЛ” – одна из лучших и самых ярких страниц в жизни авторов»
В этом году серии «ЖЗЛ» исполняется 125 лет. 23 апреля (6 мая по новому стилю) 1890 года основатель серии Флорентий Павленков получил цензурное дозволение на издание первой книги – «Игнатий Лойола» Александра Быкова.
В рамках этого юбилея ведущие авторы «ЖЗЛ» рассуждают о феномене великой серии.
Ольга Елисеева – историк, автор книг серии «ЖЗЛ»: «Потемкин», «Екатерина Великая», «Екатерина Дашкова» и «Радищев»:
– «ЖЗЛ» – одна из лучших и самых ярких страниц в жизни авторов, которым посчастливилось работать в серии. Издательство «Молодая гвардия» принадлежит к числу немногих, кто действительно создает Культуру в нашей стране. Поэтому жаль, что оно лишено действенной поддержки со стороны государства.
Но при любых обстоятельствах издательству и серии предстоит выживать и меняться под давлением времени. Сокращение объемов книг (в печатных листах) – печальная, но назревшая необходимость. И не только из финансовых соображений. Изменился способ читателей воспринимать материал. Торжествует клиповое сознание. Книга становится уделом вдумчивых одиночек. Чтобы быть прочитанными, авторам приходится учитывать вкусы и особенности мышления своей аудитории. Поэтому сокращение «сверху», от редакции, совпадет со стихийным сокращением «снизу», от самих писателей.
Однако нужно быть готовыми к тому, что подобное изменение внесет и серьезные жанровые коррективы. От нас уходит то, что принято называть «Большая книга», уходят и способы ее написания. Текст не только отощает, но и станет менее доказательным. У кого-то из авторов более художественным. У большинства – более публицистичным. Готов ли к этому коллектив редакторов? Сознает ли руководство, что, отказавшись от «Большой книги», дает индульгенцию на самый широкий и неожиданный эксперимент в тексте? Как минимум на отказ от всеохватности?
Чем это грозит биографии? Скороговоркой. Но подобный опыт есть в Малой серии «ЖЗЛ», и он успешен. Назову книгу Д. И. Олейникова «Николай I». Малая серия вообще из-за жестких рамок заставляет авторов исхитряться и менять привычную форму повествования. Например, книга С. В. Алексеева «Игорь Святославич» построена вокруг «Слова о полку Игореве», как вокруг стержня.
Другой способ преодолеть недостаток листажа – выделение одного, наиболее яркого, момента человеческой жизни при более-менее «зажеванном» рассказе об остальной судьбе. И такие эксперименты в жизни «ЖЗЛ» были. Правда, не все сразу их приняли. Самым ярким из примеров является книга Александра Архангельского «Александр I», почти полностью сосредоточивающая внимание читателя на проблеме «ухода» императора.
К счастью, методология подобных текстов разработана в научной среде. В МГУ – Д. М. Володихиным. В Институте всемирной истории РАН – семинаром Л. П. Репиной, где немало ярких открытий сделал С. А. Экштут. На поприще «персональной истории» работали и ваша покорная служанка, и С. В. Алексеев. Перечисленные имена (за исключением Репиной) входят в круг авторов издательства.
Мною назван лишь один путь сокращения объемов без потери качества. Думаю, что он не единственный.
