Рецензия Павла Басинского в "Российской газете" на биографию "Батюшков"
"Молодая гвардия" выпустила очердной том ЖЗЛ
Анна Сергеева-Клятис. Батюшков. - М.: Молодая гвардия, 2012 (серия "Жизнь замечательных людей").
Словно гуляка с волшебною тростью,
Батюшков нежный со мною живет.
Он тополями шагает в замостье,
Нюхает розу и Дафну поет.
Ни на минуту не веря в разлуку,
Кажется, я поклонился ему:
В светлой перчатке холодную руку
Я с лихорадочной завистью жму.
Эти строки Мандельштама об одном из самых значительных русских поэтов Константине Николаевиче Батюшкове (1787-1855) оставляют странное впечатление. И если бы их написал не Мандельштам с его страшной личной судьбой, а какой-то более благополучный поэт, то слово "зависть" прозвучало бы у него не только двусмысленно, но и почти издевательски.
Понятно, что, "с лихорадочной завистью" пожимая холодную руку Батюшкова, да еще в светлой, холодного цвета перчатке, Мандельштам подчеркивал поэтическое превосходство своего предшественника. Кстати, мастерство Батюшкова ценили уже при его жизни его великие современники - от Жуковского и до Пушкина. Но тот же Пушкин писал Рылееву, что Батюшков "заслуживает уважения и по таланту, и по несчастию", а в другом отзыве о нем подчеркивал: "Что касается Батюшкова, то уважим в нем несчастия и не созревшие надежды".
Этот момент "несчастия" в судьбе Батюшкова автор его биографии Анна Сергеева-Клятис обозначает с первых же строк "Предисловия", прекрасно понимая, что эта тема в жизни поэта является стержневой, при всем эпикурействе его ранней лирики, которая принесла ему славу чуть не эротического стихотворца.
"Константин Николаевич Батюшков прожил 68 лет, - пишет она. - Срок этот вполне можно было бы назвать долгим, если бы в 32 он не ощутил очевидных признаков наследственной душевной болезни, которая еще через два года фактически исключила его из списка живущих".
Константин Батюшков родился в Вологде и скончался в Вологде и там же был похоронен на кладбище Спасо-Прилуцкого монастыря. Кстати, в начале своей болезни, которую признали неизлечимой не только русские, но и немецкие медики, он обращался к царю с просьбой "немедленно удалиться в монастырь", но и еще раньше религиозные чувства в нем стали преобладать над поэтическим эпикурейством. В немалой степени, как справедливо считает Анна Сергеева-Клятис, этому способствовала русско-французская война 1812 года и участие Батюшкова в зарубежном русском походе 1813-1814 годов. Он лично наблюдал последствия вхождения французов в Москву; лично принял участие в знаменитой "Битве народов" под Лейпцигом, когда армия Наполеона была окончательно разбита союзническими войсками; наконец, он вместе с русской армией входил в Париж. "Я объехал весь Лейпциг кругом и видел все военные ужасы... - писал он. - С лишком на пятнадцать верст кругом, на каждом шагу лежат трупы человеков, убитые лошади, разбитые ящики и лафеты. Кучи ядер и гренад - и вопль умирающих".
Таким образом судьба поэта делится на довоенную и послевоенную, что отразилось и в его лирике.
Книга Анны Сергеевой-Клятис написана, на мой взгляд, в идеальном балансе сочетания биографического и филологического материалов. Лирика поэта и "опыты" в прозе рассматриваются нераздельно с его жизнью, которая, в свою очередь, протекала неотрывно от жизни огромной страны в один из самых сложных моментов ее истории. Батюшков-воин, Батюшков-поэт и Батюшков, которого настигло худшее из возможных несчастий, - это один человек, который показан в этой биографии во всем своем поразительном объеме.
