Вадим Нестеров в "Газета.Ру" о биографии "Ким Ир Сен"
Великий панк и любимый руководитель
В серии ЖЗЛ вышла биография Ким Ир Сена — правдивое жизнеописание основоположника КНДР. Совпавшая по времени выхода с похоронами его сына Ким Чен Ира, книга дает ключ к пониманию природы корейского национального характера.
В знаменитой серии ЖЗЛ вышла книга Андрея Балканского «Ким Ир Сен». Разговоры о ней начались задолго до выхода: дело в том, что корееведов, способных осилить непозорное написание биографии великого вождя, у нас в стране немногим больше, чем живых участников Октябрьской революции и фамилия «Балканский» в этом коротком списке не значится. Поэтому все невеликое сообщество профессиональных экспертов страшно переполошилось и после короткого обсуждения выдвинуло две версии. Либо какой-то наглец со стороны решил состряпать книжку «копипастом» из интернета (что очень вряд ли: не то издательство и не та серия), либо это кто-то из своих, но под псевдонимом. В издательстве ответили просто: «Да, псевдоним, но чей — не скажем». В общем, корееведам остается только пытливо заглядывать в глаза друг другу и гадать, кто же из них написал эту книгу.
А в книге весь жизненный путь Ким Ир Сена. Мальчик, вывезенный спасающимися родителями в Китай. Подросток, заинтересовавшийся марксистскими идеями. 17-летний заключенный Гиринской тюрьмы. Недоучившийся курсант военный школы. Один из самых удачливых «полевых командиров» Маньчжурии, за голову которого японцы несколько раз назначали немалую цену. Капитан Рабоче-Крестьянской Красной Армии Советского Союза. Человек, в тридцать с небольшим лет вставший во главе государства.
Политик божьей милостью, умудрившийся переиграть в схватке за власть матерых политических зубров, годившихся ему в отцы.
Лидер маленького государства, из-за которого сошлись в схватке три крупнейшие державы планеты, умудрившийся выйти из этой схватки не только не раздавленным этими тремя гигантами, но еще и укрепившим свою власть. Наконец, человек, создавший в маленькой стране без ресурсов и союзников всего лишь альтернативную всему миру модель цивилизации с государственным девизом «Мы не завидуем никому на свете!».
Ключом к пониманию этого феномена вождя Северной Кореи и его страны может стать диалог, однажды произошедшей на кухне у автора этих строк с другом, наполовину корейцем. Его дедушку сразу после войны извлекли из Узбекистана, куда он в компании с другими советскими корейцами приехал в теплушке за несколько лет до того (корейцы Дальнего Востока, как «союзники империалистической Японии», в 1937 году стали первым репрессированным народом СССР, подвергнувшимся депортации), и отправили на историческую родину — работать переводчиком при советских войсках, только что освободивших Корею от японского владычества и вставших перед необходимостью общаться с местным населением. Там дедушка сделал блестящую карьеру и через несколько лет был уже одним из руководителей единственного тогда в Северной Корее университета. Потом попал под репрессии и едва не угодил в лагерь, но вступились успешно продвигавшиеся по карьерной лестнице благодарные ученики, и дедушку отпустили обратно в Советский Союз. Родившийся в Корее папа вырос обычным советским инженером, но мирная, казалось бы, профессия не помешала и ему пережить свои «минуты роковые»: с первых же дней он работал на ликвидации чернобыльской аварии. Сам друг уже на закате Советского Союза умудрился угодить в зону тогда только разгоравшегося первого осетино-ингушского конфликта.
На прямой вопрос — что же вам всем так везет-то? — он глубоко задумался, а потом сказал:
«Если честно, корейцы — это такие азиатские панки. Панки не по форме, а по духу. Представляешь — целый народ панков. Вот нас и колбасит постоянно».
Книга «Ким Ир Сен» — это совершенно точно жизнеописание великого панка — не по форме, а по духу (не случайно и предисловие к ней написал главный панк российской политики Эдуард Лимонов). Кто кроме панка Ким Ир Сена мог произнести фразу: «По экспертизам археоптерикса, найденного в нашей стране, эта древнейшая птица жила, увы, 150 миллионов лет назад. Получив доклад о находке окаменелых останков этой птицы, я очень обрадовался и предложил назвать ее «корейским археоптериксом». Это дает нам основание сказать, что наша страна является очагом возникновения не только человека, но и птиц».
Или другая цитата из книги, уже от автора: «Ким Ир Сен оставался в здравом уме, твердой памяти и неплохой для его возраста физической форме до самого конца. Профессор Геннадий Бердышев, приезжавший в Пхеньян лечить 80-летнего президента КНДР, вспоминал, что жаловался он в первую очередь на снижение потенции. По рекомендации Бердышева пионеров страны организовали на сбор 20 тысяч целебных трав. Сперва их протестировали на пациентах геронтоклиники. Когда старики начали проситься домой к своим старушкам, он приказал пролечить ими министра обороны и своего брата, а затем прошел курс сам. Результат более чем удовлетворил его».
Где, кроме как в стране победившего панка, главная газета печатает такой официальный отчет: «Джимми Картер, 39-й президент США, встретившийся с президентом Ким Ир Сеном в середине июня 83-го (1994) года во время визита в КНДР, выразил свои впечатления так: «Президент Ким Ир Сен является величайшим из людей, с которым не могут сравниться Джордж Вашингтон, Томас Джефферсон и Авраам Линкольн вместе взятые... Могу с уверенностью сказать, что Ким Ир Сен — бог Солнца и вершитель судеб, превосходящий по величию Гелиоса и всех вместе взятых основателей государств мира».
Конечно, автор не сужает свою книгу до биографии одного лишь заглавного персонажа — наоборот, описывая окружающий великого Кима мир взаимосвязей и взаимоотношений, он сам не замечает, как начинает рассказывать о жизни всей страны. Причем не только северной, но и — в меру необходимого для повествования — и южной ее части.
И практически все герои этой книги на нас, русских, чьей дикостью и непредсказуемостью 300 лет пугали Европу, способны навеять священный ужас своим благородным безумием.
Вот например, творец южнокорейского экономического чуда Пак Чон Хи, чья биография так и просится в ЖЗЛ следом за нынешней. Вот она, пунктиром: родился в небогатой крестьянской семье, выучился на школьного учителя, потом бросил своих школьников и пошел в японскую армию, был одним из лучших курсантов, за успехи получил золотые часы из рук императора, сменил имя на Масао Тагаки, гонялся в Маньчжурии за Ким Ир Сеном и его партизанами. После войны поступил в южнокорейскую армию, увлекся левыми идеями, создал в полку коммунистическую ячейку, принял участие в восстании 44-го полка,
арестован, приговорен к смертной казни, раскаялся, сдал всех товарищей, включая родного брата, прощен, отправлен служить в контрразведку.
Во время корейской войны — один из лучших боевых командиров, после перемирия отправлен на учебу в США, замкомандующего 2-й армией, в 1961 году устраивает военный переворот, становится диктатором и много лет стоит во главе страны.
Или, например, Чон Чжу Ён, глава «государствобразующей» корпорации «Хёндэ». Родился в деревне Асан, которая после войны оказалась в Северной Корее. Еще в 1933 году он сбежал из дома в Сеул учиться, стащив все семейные капиталы — 70 вон, вырученных за продажу коровы. Через 65 лет, став миллиардером, он решил вернуть долг и самолично погнал 500 коров в родную деревню. Перешел демаркационную линию, был пойман пограничниками. Потом ему все-таки дали перегнать стадо и отправили на аудиенцию с Ким Ир Сеном. С этого и началась политика «солнечного тепла» — самого длительно и успешного потепления отношений между севером и югом.
Очень смешные панки. Неподдельно смеешься, по-настоящему. Вот только, к несчастью, и кровь миллионов граждан этой несчастной страны была настоящей, как настоящими были и слезы на недавних похоронах Ким Чен Ира, сына нашего героя.
В жизни естественно соседствуют смешное с трагическим, а абсурд сливается с мудростью и рациональностью. И задача автора — просто ничего не испортить умолчанием и враньем. Неведомому Андрею Балканскому это удалось.
«Балканский» играет честно. Да, у него есть свое отношение и к Ким Ир Сену, и к Северной Корее. Да, оно изрядно отличается от общепринятого и социально одобряемого — потому наверняка и псевдоним. Но при всей своей любви и к стране, и к герою автор не умалчивает ни о чем, поэтому доблести, подвиги и слава честно перемежаются подлостями, предательствами и глупостями. Все как и положено панкам — притягательным и отталкивающим одновременно.
