Александр Федосов — о недооцененности Павла Бажова, истоках его сказов и популярности в советское время.

В саду. Свердловск, 1943 год. Из книги Александра Федосова «Бажов»

Интервью с создателем народного музея творческого наследия Павла Петровича Бажова (1879—1950) «Малахитовая шкатулка» в Полевско́м (Свердловская область), автором биографии Бажова в серии «ЖЗЛ».

Павел Бажов в дупледерева на Азов-горе. Свердловская область. Полевской район. Из книги Александра Федосова «Бажов»

— Александр Петрович, когда и почему возник ваш интерес к писателю?

— Интерес к творчеству Павла Петровича возник у меня, как и, наверное, у всех, еще в школе, причем первоначально заинтересовали даже не сами сказы, а фильм, снятый по их мотивам, — «Каменный цветок» режиссера Александра Птушко, вышедший на экраны в далеком 1946 году. В 1980-х этот фильм — к слову, первая цветная отечественная кинокартина — смотрелся еще очень даже современно. Птушковские дивные подземные чертоги Хозяйки Медной горы нас действительно страшили опасностью и манили своими несметными богатствами. Впоследствии, воспитанные на лучших образцах советского кинематографа, мы легко видели разницу между нарисованным камнепадом и настоящим, между сгенерированным огнем и живым пламенем. Бажов очень точно ее подмечал. Он как никто другой видел разницу между живым и инфернальным. По этому поводу мы часто вспоминаем одно из самых бажовских слов — «особица». Вот этой своей особицей он меня и зацепил. После очередного  прочтения сказов далеко не в детском возрасте мне отчетливо стало ясно, что мы, уральцы, можем быть интересны, к примеру, только своими особенностями, своей непохожестью,  ровно так же обстоит дело и с москвичами, питерцами…  Впрочем, было и реальное событие, которое вызвало интерес к писателю, — это предложение о работе в городе Полевском, тогда меня пригласили в одну из крупных металлургических компаний в качестве пиарщика. В этом городе всё напоминает о Павле Петровиче. Судите сами: в черте города находятся Думная гора, Азов-гора — та и другая многократно упоминаются в сказах, а еще чаще там идет речь о Гумешках, это также про Полевской, и Красная горка здесь, и речка Поскакуха, и много чего еще из сказовых мест. Очутившись в Полевском, на родине сказов, я не имел ни малейшего шанса не углубиться в эту тему.

— Насколько сегодня изучен и популярен Бажов?

— Он недооценен! Это если говорить о популярности. Почему? Британцы  популяризируют Толкиена, ровесника Бажова, тоже создавшего свой неповторимый мир, а какие средства в популяризацию писателя вкладываем мы? Боюсь, здесь нам совсем нечем похвастаться. Бажова сегодня не снимают, не ставят, а значит, и не раскрывают его новые сущности и смыслы. А ведь Бажов, как и любой великий, с годами только приобретает, обрастает, сохраняя свою современность. О справедливости этого суждения говорит и тот факт, что исследователей творчества Бажова довольно много.

 — Какие документы вам помогли при работе над книгой? Бажов оставил дневники, воспоминания?

 — В Объединенном музее писателей Урала делают очень много для популяризации бажовского наследия, изданы письма Бажова, увидело свет академическое издание «Малахитовой шкатулки» с комментариями — это поистине титанический труд. Дневников Бажов не вел. Но мыслей своих, размышлений на бумаге он оставил довольно много. Большая часть — в его книгах. Безусловно, наследия этого хватит не на одно поколение исследователей.

В годы учебы в Пермской духовной семинарии. Конец 1890-х годов. Из книги Александра Федосова «Бажов»

— В детстве, слушая про Данилу-мастера и Серебряное копытце, думаешь, что автор никогда не покидал Урала и существовал в особом мифологическом времени в окружении гор и самоцветов. Бывший семинарист стал учителем, журналистом, писателем. А почему он поступил в духовное училище?

 — Да, учителем Павел Петрович стал первостатейным, отдал этому делу более восемнадцати лет. Его любили ученики и ученицы, со многими он поддерживал самые теплые отношения до последних дней жизни. Кстати, о популярности Бажова среди учениц. Как тут не вспомнить День белого цветка, праздник благотворительности. В этот день существовала традиция прикалывать маленькие белые цветочки на лацкан пиджака любимого преподавателя, и в конце дня Бажов походил на клумбу. А то обстоятельство, что в активе Бажова была семинария, говорит лишь о том, что образование он получил прекрасное. Давайте посмотрим, что представляла собой семинария в годы, когда в ней учился Бажов. Начнем с того, что эту же Пермскую духовную семинарию к тому времени окончили и известный русский писатель Дмитрий Мамин-Сибиряк, и изобретатель радио Александр Попов. В семинарии преподавали сразу несколько иностранных языков и даже медицинское дело и философию. К слову, о последней: в гимназиях такого предмета не было, а в семинарии был. По тем временам семинария давала далеко не только духовное образование. Из 22 предметов, преподаваемых в семинарии, 10 были светскими. А попал Бажов туда совершенно чудесным образом. Ведь он был заводским мальчиком, и даже не из города, а из заводского поселка. Правда, сначала с отличием окончил духовное училище — за него не требовалось платы, а потом и в семинарию поступил. За нее тоже не нужно было платить, в отличие от гимназии, а это для весьма небогатой бажовской семьи было крайне важно.

— В семинарии Бажов был назначен хранителем тайной библиотеки. Что это за спецхран и чьи книги семинаристам не позволялось читать?

— Список запрещенных и нерекомендованных был невероятно обширен. В него книги и авторы попадали по-разному, иногда совсем не из-за своей политической неблагонадежности, а скорее из-за неформатности, излишней, по мнению чиновников, вольности. К примеру, таким нерекомендованным был и Чехов. Кстати, именно благодаря запретности Бажов и его сокурсники собрали «тайную библиотеку».

— А кого читал сам Бажов, кто повлиял на его становление как писателя?

— Обожал Пушкина, Чехова. Здесь нужно сказать, что Антон Павлович, несомненно, стал на всю жизнь самым любимым писателем Павла Петровича. Читал и ценил Бажов Толстого, Мельникова-Печерского, Лескова, Мамина-Сибиряка. Кстати, очень много сделал для увековечивания памяти последнего.

Павел Бажов (в центре) с бойцами партизанского полка Красные орлы. 1918 год. Из книги Александра Федосова «Бажов»

— Бажов был коммунистом, но дважды был исключен из партии. Почему?

— Бажов был, несомненно, идейным коммунистом, членом партии отнюдь не из-за карьерных и конъюнктурных устремлений, а по совести. Бажов  верил в идеалы Октября. Велик был для него и авторитет Ленина, чей портрет висел в его домашнем рабочем кабинете. Он встречался с большим количеством людей, причем самых разных, часто проявлял принципиальность, многим переходил дорогу. К примеру, Михаилу Кашеварову. Кашеваров — участник боев Гражданской войны, работал сперва в милиции, а потом в архиве, представил Бажову рукопись «История Шадрина». Бажов, прочитав рукопись, не согласился на ее выпуск, назвав «густо-черносотенной». Так Бажов получил злейшего и мстительного врага. Кашеваров досконально изучил биографию обидчика, и в результате родилось два доноса. Один — в 1934-м, другой — в 1937-м. Была партийная чистка, и Бажов дважды лишался партбилета. Бажова в обоих случаях в партии восстановили, имевшиеся выговоры за якобы приписку партийного стажа и троцкизм с Бажова сняли.

— Сказы «Малахитовой шкатулки», если посмотреть на годы, написаны в эпоху Большого террора. Репрессии коснулись семьи писателя?

— Да. После второго доноса Кашеварова, сделанного в 1937 году, жизнь Бажова висела на волоске.

С селькорами в редакции «Крестьянской газеты». Свердловск, 1925 год. Из книги Александра Федосова «Бажов»

— Как первые читатели восприняли «Малахитовую шкатулку»?

— Первая рецензия была разгромная. Но, по всей видимости, вмешались высшие силы. И здесь я говорю об Анне Караваевой (члене правления Союза писателей СССР с 1934 года, а с 1938 года — члене президиума Союза писателей), о поэте Демьяне Бедном. Тогда они и многие другие оценили талант автора, его самобытность и посчитали своим долгом оказать ему самую серьезную протекцию. К слову, Демьян Бедный настолько был впечатлен прочитанным, что использовал сборник Бажова «Малахитовая шкатулка» в своем творчестве. Он переписал стихами все четырнадцать сказов первого издания «Малахитовой шкатулки». Опираясь на особенности бажовской композиции книги, поэт связал их в одно произведение, назвав его «Горная порода. Эпопея».

— Какие награды имел писатель и о какой предпочитал молчать?

— Здесь можно рассказать о самой первой государственной награде, которую получил Павел Петрович. Речь идет об ордене Станислава 3-й степени. Важно отметить, что награда эта, получи Бажов ее чуть раньше, давала право на дворянство. Удостоился Бажов ее как усердный благодетель. Был он в ту пору неизменным делопроизводителем и казначеем Общества вспомоществования воспитанницам Екатеринбургского духовного училища, причем все благодеяния свои Бажов делал совершенно без оплаты. Казалось бы, этим можно только гордиться, но Бажов предпочел об этом забыть и не вспоминать до конца своей жизни. Оно и понятно: орден, девиз которого был «За веру, царя и Отечество», мог аукнуться самыми трагичными последствиями. Чего не скажешь о немногочисленных, но весьма статусных наградах Бажова военного времени. В 1943 году писатель был награжден Сталинской премией, а в 1944-м получил главный орден СССР — орден Ленина. Уже по окончании войны Бажова наградили медалью за доблестный труд в годы Великой Отечественной войны.

Страницы сценария фильма «Каменный цветок». 1946 год. Из книги Александра Федосова «Бажов»

— Есть ли у Хозяйки Медной горы, бабки Синюшки, красавицы Золотой Волос и других волшебных персонажей бажовского мира фольклорные прототипы?

— Несомненно. К примеру, Хозяйка Медной горы имеет южные античные корни. Косвенным доказательством тому является решение инженера и государственного деятеля Василия Никитича Татищева (1686—1750) клеймить полевскую медь знаком «Зеркальце Венеры». А Бажов был очень хорошо образован и, конечно, о решении Татищева знал и использовал этот факт для придания образу Хозяйки особых красок. Но здесь нужно принимать в расчет, что очень много деталей Бажов взял и в региональном фольклоре. Можно вспомнить фольклор древних угров, их Йоли, Сорни-Экву и Золотую бабу. Ровно так же нужно воспринимать и башкирскую легенду-притчу о Золотом Волосе, она пересказана в одноименном сказе Бажова. А вот легенда о бабке Синюшке носит скорее техногенный характер. В XVIII веке многие подмечали, что из брошенных на болоте, что вблизи поселка Зюзельский, чудских крепей выходит сернистый газ. Он способен не только создать особую атмосферу, но и вызвать галлюцинации. Этот на первый взгляд совсем не сказочный фактор и лег в основу истории о бабке Лукерье, Илье и, конечно, бабке, или девке, Синюшке, кому как больше нравится.

«Каменный цветок» — первый отечественный цветной фильм

— На Торгово-промышленной выставке в Брюсселе в 1958 году Гран-при завоевали специально созданные для этой экспозиции духи «Каменный цветок», о которых сегодня помнят историки моды и парфюмеры. Когда Бажов-писатель получил признание, а образы его сказов вошли в моду и почему это произошло?

— В то время на экраны вышел фильм «Каменный цветок», он и способствовал появлению большого количества последователей творчества Павла Петровича — тех, кто уже в своих собственных художественных произведениях разовьет и по-новому раскроет бажовские образы. Вы можете, к примеру, сегодня представить ситуацию, когда на русский фильм выстраиваются очереди в лучшие кинотеатры Парижа, Лондона, Токио, Нью-Йорка? А ведь с «Каменным цветком» так и было. Тогда все хотели посмотреть первый русский цветной фильм. Примерно в это же время по бажовским произведениям ставились спектакли, оперы, балеты и даже открывались фонтаны. Например, на ВДНХ в 1955 году открылся фонтан «Каменный цветок».  Кстати, этот фонтан был и первым цветомузыкальным фонтаном нашей родины.  Тогда же,  в 1955 году, косметическая фирма «Новая заря» выпустила в виде малахитового цветка парфюм «Каменный цветок». Его выпускали до 1990-х годов включительно, но делать было всё сложнее и сложнее. Сказывалась дороговизна и нетехнологичность производства. Вот так аромат каменного цветка остался только в памяти. А ведь были времена, когда этот парфюм предпочитали и Любовь Орлова, и Тамара Макарова, и даже первая леди США Жаклин Кеннеди.

Мария Башмакова, «Стол»