Большое интервью главному редактору журнала «Книжная индустрия» Светлане Зориной.

Как получилось, что Мария Залесская, окончившая Ипполитовку [ГМПИ имени Ипполитова-Иванова] по специальности «академическое пение» и мечтавшая о карьере камерной певицы, стала издателем? Правда, не только хорошим издателем, главным редактором издательства «Молодая гвардия», а еще писателем и музыкальным критиком.

Светлана Зорина и Мария Залесская перед записью программы «Книжный навигатор» на «Радио Москвы»

Более 15 лет ушло на написание главной книги Марии Кирилловны — биографии Рихарда Вагнера, вышедшей в легендарной серии «Жизнь замечательных людей». Собственно, с этого времени, с 2011 года, началось знакомство Залесской с «Молодой гвардией» сначала в роли писателя, а с 2015 года уже в качестве редактора. После трагической кончины Андрея Витальевича Петрова она становится главным редактором, взяв на себя руководство творческой частью издательства. А в 2023 году получила важную отраслевую награду — «Главный редактор года» конкурса профессионального мастерства «Ревизор».

Из чего складываются будни главного редактора, как происходит формирование издательского портфеля, от какого тиража можно говорить о коммерческом успехе книги и в чем специфика сегодняшнего книгораспространения? — я расспросила Марию Кирилловну Залесскую.

«“МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ” — ЭТО МАЯК, КОТОРЫЙ СИЯЛ С ДЕТСТВА»

У памятника Вагнеру в городе Байройт (Германия). Фотография Романа Берченко

— Маша, ты по образованию музыковед-историк. Как получилось, что ты пришла в книги?

— Я мечтала стать камерной певицей, закончила Ипполитовку — ГМПИ имени Ипполитова-Иванова по специальности «академическое пение». Писала всегда, сколько себя помню, начиная с детских стишков и страшных сказок. Во время учебы увлеклась изучением Ференца Листа, через него пришла к Вагнеру. А Вагнер рядом с собой соперников не терпит, поэтому более 15 лет ушло на написание книги, которая вышла в серии «ЖЗЛ».

Супруг работал в «Большой российской энциклопедии», ну и началось: сначала написала небольшую статью для них, потом третью, четвертую. Потом была «Аванта+», выпустила музыкальный том, участвовала в издании томов о двух столицах: Санкт-Петербурге и Москве.

А моя профессиональная работа в издательстве началась уже с «АСТ», с редакции «Времена», которую возглавляла тогда Ольга Владимировна Сухарева, нынешний главный редактор издательства «Кучково поле». Мир тесен!

— То есть автор стал еще и редактором?

— Да, это было достаточно плотно связано. После «АСТ» работала в издательстве «Вече».

— А как жизнь связала с «Молодой гвардией»?

— «Молодая гвардия» — это маяк, который сиял с детства. Мой двоюродный дедушка (брат бабушки) Арсений Владимирович Гулыга там издавался. Он германист, автор биографий Канта, Шеллинга, Гегеля, выходивших в серии «ЖЗЛ». Тогда девчонкой мне казалось высшим пилотажем для автора-исследователя издаться в этой серии. Даже не скажу мечта, я и не помышляла, что когда-нибудь там издам книгу!

На презентации книги «Ференц Лист» на Московской международной книжной выставке-ярмарке в 75-м павильоне ВДНХ

Мы были давно знакомы, дружили (не побоюсь этого слова) с Андреем Витальевичем Петровым, недавно трагически ушедшим из жизни. На одной из книжных выставок-ярмарок на ВДНХ в 75-м павильоне мы договорились. Я робко высказала свою мечту прикоснуться к 100-летней истории «Молодой гвардии» хоть младшим редактором, хоть кем. Так получилось, что он мне поверил, взял своим заместителем. Действительно, работалось с ним замечательно, творчески, тепло, по-семейному. Приходили авторы, мы их встречали, обязательно кормили-поили. Авторы очень любили приходить к нам в издательство.

Таким образом, не просто несбыточная мечта (она даже не смела оформиться в мечту) воплотилась.

— С какого года ты в «Молодой гвардии»?

— Для себя я отсчитываю начало в «Молодой гвардии» с 2014 года. Хотя можно сказать, что с 2011-го, с момента выхода «Вагнера» в серии «ЖЗЛ». Больше мы не расставались.

— Как тебе работалось с легендарным Андреем Витальевичем Петровым, который был главным редактором «Молодой гвардии» в 1996—2021 годах?

— Андрей Витальевич — творческий человек во всем, прекрасно играл на гитаре, прекрасно пел. У нас были совершенно чудесные издательские вечера: он приносил гитару и пел. Незабываемая атмосфера! Сказать, что мы без него осиротели — ничего не сказать. Он вообще олицетворял собой «Молодую гвардию». Казалось, что без него невозможно себе представить издательство. Тяжело по-настоящему, до сих пор тяжело…

— Главное, есть команда, которая вобрала в себя опыт и издательские традиции.

— Да, друг за другом ушли титаны: Андрей Витальевич Петров, Валентин Федорович Юркин… Это трагедия для всех нас. Но они, видимо, друг без друга уже не могли. Это было единое целое.

— После ухода А. В. Петрова ты взяла на себя руководство творческой частью издательства. Из чего складывается твоя работа?

— Думаю, что это как раз та сверхзадача, которая присуща должности главного редактора. Во-первых, нужно найти автора, нужно суметь разглядеть его в молодом, начинающем. Когда я пришла к Петрову с рукописью «Вагнера», я, как говорится, была никто и звали меня никак. Он в меня поверил и дал путевку в жизнь, за что я ему всегда буду благодарна. Тогда же я поняла, что нельзя оценивать потенциал будущей книги по тому, известен автор или нет. Нужно обращаться именно к его тексту, смотреть на качество рукописи. И начинающий автор (я вполне верю) способен создать шедевр. А дальше уже дело издателя этот шедевр донести до читателя, раскрутить. Это тоже, между прочим, творческий процесс. Нужно видеть сильные и слабые стороны автора, нужно максимально пытаться его направить на ту стезю, которая нужна издательству. Очень большая кропотливая работа предшествует появлению книги на полках магазина.

В общем и целом да, это творческий процесс. Очень интересный и волнительный. Авторы разные бывают, характеры разные: к каждому нужно найти свой подход. Иной раз приходится забывать о себе, иной раз рукопись замечательная, допустим, а человек неприятный — что делать? А иногда наоборот: человек замечательный, а рукопись не получилась. Надо ко всем этим проблемам подходить творчески.

— Как идет планирование издательского портфеля на год? Давай поговорим про кухню издательского процесса.

— Планирование идет на год. Но мы прекрасно понимаем, что годовой тематический план на самом деле наполняется, дай бог, на 30—40%. Потому что, опять же, пресловутый творческий процесс: какой-то автор рукопись задержал, кто-то заболел, у кого-то семейные проблемы. Разные бывают обстоятельства. Кто-то пришел с улицы и вдруг принес что-то новое, и ему даем «зеленый свет» вне очереди.

На Байройтском музыкальном фестивале. С праправнучкой Ференца Листа Никой Вагнер, которая является также и правнучкой Рихарда Вагнера (Вагнер был женат на дочери Листа)

Тематический план — только точка отсчета, а дальше его приходится корректировать, иной раз даже в течение одного месяца.

— Как утверждаются издательские планы?

— У нас идут редакционные баттлы. У каждого, естественно, свои вкусы и предпочтения, но нужно учитывать читательский интерес. Книгу мало издать, ее нужно продать. Очень часто бывает так, что некоторые авторы обижаются: «Я написал биографию такого-то героя. Его, кроме меня, знают еще 10 с половиной человек, больше никто. Но я же написал!» Самое обидное, когда это написано талантливо, интересно, здорово, но ты понимаешь, что имя героя не вытянет вообще никакой тираж. Хорошо, если имя автора известно, а если еще и автор не известен… Скажу вещь непопулярную, но наболевшую: ставить книгоиздание исключительно на коммерческие рельсы — это идеологическое преступление. Во главу угла ставятся продажи тиража. Тиражи падают. Это уже экономический закон: чем меньше тираж, тем дороже книга. Мы в этих рамках находимся, как-то барахтаемся.

— Как происходит защита проектов? Кто участвует в этих баттлах?

— Участвуем я, директор, начальник отдела реализации, художник (но в меньшей степени). Оцениваются и творческая часть, и коммерческая. Хорошо, когда это сходится. Причем я прекрасно понимаю, что коммерческая сторона не последняя, а может, иногда и первая. Мы прекрасно понимаем, что какие-то книги являются локомотивами и вытягивают остальной издательский портфель.

— Как идет процесс отбора рукописей, по каким критериям оценивается будущая книга?

— Мы всегда отталкиваемся от авторов. Конечно, в приоритете наши горячо любимые, уже известные авторы, с которыми не один год мы вместе. Новых авторов тоже любим, ценим, привечаем. Что касается критериев — это талант автора в первую очередь, интерес, с которым он раскрывает тему книги. Не секрет, что в серии «ЖЗЛ» герои иногда повторятся и повторяются не потому, что это самый популярный герой во всем мире, а потому что автор появился новый, интересный.

Автору должно быть, что сказать читателю. Не просто набрать факты из общедоступных источников и собрать их под одной обложкой, а чтобы была внутренняя проблема, струна, желание высказать наболевшее, поднять какую-то проблему или, наоборот, попытаться ее решить. В общем, что-то должно быть свое, неповторимое, оригинальное.

— А с точки зрения тем — какие приоритеты?

— Приоритеты как таковые здесь не работают. Приведу такой пример: мы довольно быстро собрали линейку всех представителей правления династии Романовых, кроме одного — Александра III. Вот не находился автор на Александра III много-много лет! Вариантов было много, приходил автор и говорил: «Так, вам кого надо, Клеопатру? Ах, вам Александра III надо? Ну я напишу через два месяца». Это пример того, как мы никогда не будем работать. Человек должен болеть своей темой, он должен ее прожить.

Приходят такие многостаночники (что греха таить, их очень много сейчас), иной раз в своих заявках они даже не удосуживаются гиперссылки из интернета убрать.

Написать книгу — это огромный душевный труд. Особенно теперь, когда во многом потерян критерий, что такое хорошо и что такое плохо. Человек иной раз даже не понимает, что он присылает заявку в издательство, а это стыдно показать соседу по даче. Такое тоже бывает. Но если самоцензура не работает, то приходится брать на себя эту неприятную миссию и как-то мягко говорить человеку: «Извините». А иногда и не мягко, потому что разные встречаются типы. Но самое главное — талант автора и его профессиональная честность.

«Написать книгу — это огромный душевный труд»

— Как складывается ваш портфель с точки зрения цифр: сколько наименований, какие тиражи? Сколько книг ты сама ведешь как редактор?

— Статистика у нас плавающая, если отталкиваться от того самого тематического плана, который исполняется на 30—40%. В среднем в месяц мы выпускаем порядка четырех-пяти новинок и трех переизданий, то есть около восьми книг. Некоторые книги я действительно беру в работу как редактор, здесь могут быть разные факторы: может быть производственная необходимость, может быть личный интерес к теме. Напиши кто-нибудь о том же Вагнере, естественно, возьмусь редактировать.

На книжном фестивале «Красная площадь»

— Какие главные обязанности у главного редактора?

— В первую очередь это общение с автором, ответственность за редакционный тематический портфель. Это работа с редакторами издательства, контроль за выполнением плана, контроль за прохождением рукописей, чтобы никто не расслаблялся в большей степени, чем это позволено. Представительские функции, естественно, работа на выставках, выездных мероприятиях, выступления в библиотеках, книжных магазинах, на радио. Работы хватает, и я ее безумно люблю!

— Кто определяет тиражи книг: коммерческая служба?

— Да, но при этом учитывается читательский интерес, поводится мониторинг читательского спроса. Конечно, в нынешних непростых экономических условиях на тиражи — самое пристальное внимание. Ошибиться и выпустить больше, чем нужно, — плохо, выпустить меньше, чем нужно, тоже плохо… Иногда бывает еще хуже: если книга успешна, нужно, чтобы не было пауз между первым и вторым заводом тиража, потому что это тоже влияет на продажи. Это целая сложная наука.

— Тиражи, распространение и продвижение редакторы обсуждают с коммерческой службой?

— Конечно, коммерческая служба более компетентна в ценообразовании, тиражах. Есть физики и лирики, в издательстве нужны и те и другие. Соприкасаемся обязательно, работаем как единая команда. Сказать: «Это не входит в мои служебные обязанности» — у нас не принято, все друг друга поддерживают и подменяют. Иногда не согласны, иногда спорим. Это нормально, в этом состоит жизнь.

— С какого тиража начинается успешная книга?

— Успешная книга начинается от пяти тысяч. Три тысячи — стабильный, хороший тираж. Не секрет, что сейчас и ниже очень часто бывает. Но если книга идет свыше пяти тысяч и быстро продается — это уже успех. Не буду врать, тиражи Захара Прилепина, Алексея Варламова, Павла Басинского — другая категория.

— Какие у них тиражи?

— Они непрерывно присутствуют в нашем прайсе, мы выпускаем тираж за тиражом.

— Бестселлеры начинаются от какого тиража?

— От 10 000 и выше. Главное, что это непрекращающийся читательский интерес, книга продается всё время. Это единицы, те самые локомотивы, которые тянут за собой весь издательский поезд.

На встрече с читателями на книжном фестивале «Китоврас» во Владимире

Давайте смотреть правде в глаза: мы работаем в жанре нон-фикшн, это не художественная литература, и она продается немного по другим законам и в другие сроки. Мое глубокое убеждение: неправильно ставить библиотекам временные ограничения по закупке нон-фикшн книг. Сейчас обязательно учитывается критерий: книга не должна быть старше двух-трех лет. Хорошая книга в жанре нон-фикшн не устаревает!

— Как хорошее вино: с годами становится только лучше.

— Совершенно верно. Я в свое время поездила по другим странам, часто бывала в Германии и обратила внимание на то, что в книжном магазине рядом с новинками стоят книги, выпущенные шесть-семь лет назад. И стоят тех же самых денег, без уценок. Мне кажется, что это более верный подход. Но опять же, это те коммерческие рельсы, о которых мы говорили. Их не должно быть. Если утрировать, то можно сказать: «Горький и Толстой устарели, потому что выпущены более трех лет назад». Но это смешно! То же самое в сфере нон-фикшн. Издатель не должен ориентироваться на принцип: «Мы выпустили тираж и обязаны его продать за полгода, а если нет, то коммерчески не оправдал себя проект».

Если мы говорим о книге как о культурном феномене, то и подход должен быть такой же, а не как к молоку, которое скиснет за два дня. А у нас получается, что к книге и скоропортящемуся продукту питания отношение одно и то же. Это нужно ломать.

«Если мы говорим о книге как о культурном феномене, то и подход должен быть такой же, а не как к молоку, которое скиснет за два дня»

— Мы существуем в двух парадигмах: книжный бизнес — это и творчество, и коммерция. Иногда побеждает коммерция. Маша, какими проектами ты особенно гордишься как главный редактор?

— Нет, не буду называть: их слишком много, не хочу никого обидеть. Мне повезло, я нахожусь в уникальных условиях по сравнению с моими коллегами: у нас есть глобальный проект — серия «Жизнь замечательных людей», который нужно сохранять всеми силами. Может быть, даже не просто сохранять, а максимально приподнимать над самим собой, чтобы он не потерял свою актуальность, читательский интерес. Мы знаем людей, которые до сих пор коллекционируют «ЖЗЛ». Причем очень часто нам приходят письма: «У меня есть такой-то номер, а такого-то номера нет» (у нас в каждой книге присутствует порядковый номер). То есть к этому относятся как к предмету коллекционирования. Моя задача — пополнять этот проект новыми именами. Есть отдельные книги, которые я очень люблю, за которые не просто не стыдно, а я ими горжусь. Но опять же, чтобы никого не обидеть…

— Хорошо, могу спросить тебя не как главного редактора, а как читателя. Твои любимые книги в издательстве «Молодая гвардия»?

— Очень хорошая книга — биография Александра Бородина. Очень люблю книгу Алексея Варламова о Василии Розанове, при этом самого Розанова не люблю. А книга просто блестящая, прочитанная на одном дыхании.

Мне радостно, что вышли книги, никогда бы не увидевшие свет с точки зрения коммерческого подхода. Это наша якутская линейка — книги о Платоне Ойунском, Семене Данилове. Кстати, автор книги «Семен Данилов» — Наталья Харлампьева, народный поэт Якутии. Она сделала и продолжает делать огромное, великое дело по сохранению наследия своего народа, пишет прекрасные стихи на якутском языке, которые переводятся на русский. Всё это достойно низкого поклона.

— Скажи, много ли региональных авторов вы публикуете у себя? Или Якутия — это такой островок?

— Нет, мы как раз стараемся этих островков найти как можно больше. Позитивный опыт работы с Республикой Саха (Якутия) нам подсказал, что это удачный опыт взаимопроникновения. Книги выходят на общероссийский уровень, а мы знакомимся с доселе неизвестными пластами культуры и литературы. У нас хороший опыт работы с Татарстаном, с Казахстаном. Мы открыты для такого сотрудничества, если у кого-то есть творческие предложения.

На праздновании столетия издательства «Молодая гвардия»

Если биография человека попала в серию «Жизнь замечательных людей», мы в издательстве называем это «актом светской канонизации». Действительно, эту серию знают и любят не только у нас, но и во всем мире.

— Кстати, сколько уже вышло книг в серии «ЖЗЛ»?

— Более двух тысяч. Серия была основана Флорентием Павленковым в 1890 году. А потом Максим Горький ее возродил в 1933 году. С 1938 года серию стало выпускать издательство «Молодая гвардия». Уходящий год прошел с двойным юбилеем: 90 лет исполнилось серии «ЖЗЛ», воскрешенной Горьким, и 85 лет, как она непосредственно выходит в «Молодой гвардии». Сейчас уже между «Молодой гвардией» и «ЖЗЛ» можно поставить знак равенства.

— Как распространяются книги «Молодой гвардии», какие каналы продаж для вас основные?

— Мы по-прежнему в первую очередь ориентированы на книжные магазины. Естественно, растут продажи в интернете, на маркетплейсах.

Мы были вынуждены перевести в интернет-формат свой магазин, который работал на первом этаже издательства. Такая оптимизация — диктат времени, ничего не сделаешь. Хотя мне как читателю кажется, формат книжного магазина-клуба останется. И зарубежный опыт небольших книжных магазинов это подтверждает.

— Выходит, что время сетевой торговли так или иначе проходит?

— Нет, я думаю, они никуда не уйдут: будет и то и другое. Одно время казалось, что крупные сетевые магазины уничтожат мелкие, фактически на наших глазах это произошло. А сейчас небольшие магазины возрождаются, как цветочки сквозь асфальт, к солнышку тянутся, потому что потребность в них есть. Когда достигаешь дна, отталкиваешься и начинаешь подниматься вверх.

Человек настолько устал сидеть в гаджетах наедине с техникой, что вновь тянется к человеческому общению. Как раз книжные клубы придут на помощь. В наше время очень хочется уюта, причем уюта везде, не только в своей квартире. Почему так популярны магазины, где продаются елочные игрушки или какие-нибудь приятные мелочи для дома? Мы недавно отдыхали в Зеленоградске, под Калининградом. Там есть сетевой магазин под названием «Барахольщик» — совершенно чудесное место а-ля блошиный рынок, но магазин. Копаешься в этих вещах, чистеньких и хорошо оформленных. Атмосфера там такая, что отдыхаешь душой.

С директором нашего издательства Татьяной Дорошиной

Мне кажется, книжным магазинам сам бог велел этот уют человеку дать. Уют я имею в виду чисто внешний, человек может при этом читать какую-то очень проблемную книгу. Душевный уют, чтобы туда захотелось зайти, не просто схватить книгу и выйти, а там остаться на какое-то время, посидеть, понаслаждаться.

МЕЧТЫ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

Интервью на стенде «Молодой гвардии» на Московской международной книжной ярмарке в Гостином дворе

— Коль скоро ты упомянула отпуск, расскажи, как любишь отдыхать?

— Очень люблю путешествовать, бывать в самых разных местах, смотреть самые разные достопримечательности от архитектурных до природных. Бывает, что какое-то место очень понравилось, теперь я буду ездить сюда и больше никуда. Но обычно так не получается. И слава богу, потому что чем больше увидишь, тем лучше. Отдых — это еще и возможность найти время чисто для себя, не только редактируя чьи-то чужие тексты, но и за написанием своих собственных. Это тоже отдых душевный. Зачем нужен человеку отдых? Чтобы получить новый заряд сил. Вот это то, что дает силы, значит, отдых.

— Недавно вышла твоя книга «Любовная трилогия Рихарда Вагнера». Почему именно в таком контексте ты захотела посмотреть на биографию Вагнера?

— Если посмотреть на творчество Вагнера незамутненными никакими антиисторическими фейками глазами, то всё его творчество — гимн любви. Как говорится, «Бог есть любовь». Вагнер возвел понятие любви действительно до абсолюта, для него любовь — абсолютно святое чувство. Мне было интересно посмотреть, как понятие любви преломлялось в его личной жизни. Это с одной стороны, а с другой — в очередной раз попытаться отмыть его имя от той грязи, которая на него была вылита в огромном количестве и продолжает еще литься. Дело в том, что мифы гораздо живучее, чем правда. От каких-то устоявшихся стереотипов избавиться бывает очень и очень сложно. Вагнеровская любовь — это любовь с большой буквы.

— Заинтриговала! С удовольствием прочту! Расскажи, какие темы и герои в твоих творческих планах?

— Моя трилогия уже завершена: Вагнер, Лист и Людвиг II. Это люди, которые соединены неразрывно самой судьбой, не говоря о том, что они единомышленники, каждый со своей очень запутанной, таинственной биографией.

С Леонидом Млечиным на Минской книжной ярмарке

Сейчас, конечно, времени не хватает катастрофически, но нахожу иногда отдушину в том, что пишу рассказы о собаках. Собственно говоря, тоже давняя история: я в свое время писала эти рассказы для журнала «Мир собак». Был такой журнал, каждый номер которого обязательно заканчивался небольшим рассказом. Потом журнал, к сожалению, закрылся, а я уже втянулась в эти истории. Я по натуре совершенно сумасшедший собачник, всех очень люблю, мне это очень близко. Так получилось, что замечательное издательство «Аквилегия-М» выпустило сборник моих рассказов «Хвост судьбы». Я, правда, скрылась за псевдонимом Лана Мациевская, у этого псевдонима своя история. После того, как вышел «Хвост судьбы», написан еще ряд рассказов. Сейчас в «Аквилегии-М» должен выйти, скажем так, второй том. Предварительное название — «Истории со счастливым хвостом». Эти рассказы должны быть с картинками (первый том был без картинок). Художник практически закончил свою работу, я еще не видела ни одной иллюстрации, и мне безумно интересно и хочется скорее посмотреть.

«Я по натуре совершенно сумасшедший собачник»

— А что легло в основу этой книги? Это твои наблюдения, зарисовки?

— Это всё абсолютно придумано от начала и до конца. Есть какие-то рассказы, которые исходят из наблюдений. У меня у самой собака, конечно, иной раз какие-то забавные случаются приключения. Если их доработать, то получается рассказ, а что-то придумано абсолютно с нуля. Единственный принцип, абсолютно нерушимый, — все рассказы заканчиваются хорошо, хэппи-эндом. Никаких слез, никаких трагедий, нам в этой жизни их вполне достаточно. Смею надеяться, что это еще и уютное и веселое чтение.

Когда я писала для журнала, там обязательным условием было, чтобы были истории о собаках разных пород.

— У каждой породы еще и свой характер.

— Совершенно верно. И своя история.

— Маша, о чем ты мечтаешь?

— Во-первых, это не мечта, а моя глубокая уверенность, что бумажная книга будет жить в веках, никуда не денется, будет только набирать обороты. Мечта, чтобы всё продолжалось по нарастающей, чтобы, оттолкнувшись от дна, читали всё больше и больше, тиражи начали расти. Чтобы тиски ослабли и побольше было свободы для творческих проектов, может быть, не столь успешных с коммерческой точки зрения, но важных с точки зрения культуры. Чтобы все были живы и здоровы, я от всей души этого желаю. Думаю, это самое главное в нашей жизни.

Мария Залесская — победитель конкурса профессионального мастерства «Ревизор» в номинации «Главный редактор года»

— А как редактор, как издатель о чем мечтаешь?

— Во-первых, чтобы тематический план 2024 года исполнился больше чем на 40%. Чтобы авторы всё-таки не затягивали со сдачей рукописей, на которые мы уже заключили договоры и которые все очень и очень ждем. У меня здесь будут скромные мечты, чтобы все это свершилось, потому что в каждом договоре надежда на хорошую книгу, которая должна найти своего благодарного читателя.

— Расскажи о своих музыкальных пристрастиях. Каких композиторов чаще всего слушаешь?

— По-прежнему это Вагнер. Но его невозможно слушать для отдохновения. Я очень люблю Грига, Листа, люблю русских композиторов, особенно Мусорского. Трудно даже сказать, кого не люблю. Очень люблю Малера. Судьба позволяет посещать концерты, после которых пишу статьи как музыкальный критик. Это тоже сфера моей жизни, которая параллельна. Уже не двуликий, а трехликий Янус, получается. На этих концертах самая разнообразная музыка. Когда ты знаешь, что об этом нужно написать, причем написать для пресловутого широкого читателя, переживание музыки в зале обостряется, начинаешь уже во время концерта искать какие-то метафоры. Это тоже очень интересно.

—Ты пишешь статьи о классической музыке?

— Да, хотя слушаю самую разную. Например, недавно открыла для себя Елену Фролову — великолепный исполнитель! Обожаю романсы в исполнении Полины Агуреевой. Это, наверное, как раз то, на чем можно поразмышлять, получить заряд вдохновения и иногда всплакнуть. Когда удается всплакнуть над романсом — это вообще самое возвышенное ощущение.

— А если сравнить твой характер с музыкой, какая это мелодия и какой композитор?

— Григ однозначно. И с точки зрения картин природы, с точки зрения романсовой лирики и с точки зрения каких-то фантастических персонажей из сказок. И в то же время это в большинстве своем миниатюры, свойственные мне как автору рассказов.

— Маша, назови три самые важные для тебя книги.

— Я буду неоригинальна, на меня огромное впечатление в свое время произвел «Евгений Онегин», которого я прочитала очень рано, гораздо раньше, чем он в школьной программе. Закончилось это тем, что именно благодаря «Евгению Онегину» я стала заниматься музыкой, потому что услышала оперу «Евгений Онегин» П. И. Чайковского.

На презентации в ТАСС

— Сколько тебе было лет, когда ты прочитала «Евгения Онегина»?

— Семь лет. А уже годам к 12 знала его наизусть. Я ходила на спектакль «Евгений Онегин» в Большой театр раз 25 точно, это привело меня к занятию музыкой.

А уже в более позднем возрасте я бы выделила две книги, вернее, одну не книгу, а трехстраничный рассказ. Но, учитывая, что я в параллельной жизни занимаюсь искусством, он мне всю жизнь путеводным маяком помогал следовать. Это «Рождение знаменитости» Андре Моруа. Мне кажется, после этого трехстраничного рассказа все точки над i расставлены, там больше выдумывать ничего не надо. Оставлю интригу, его вполне можно посмотреть в интернете, всё станет ясно. Рассказ, я считаю, гениальный. Он и сказка Х. К. Андерсена «Новое платье короля», мне кажется, об одном и том же. Если их соединить вместе, получается совершенное поле.

А третья книга, без всякой дидактики, говорю абсолютно от сердца, —  «Благоговение перед жизнью» Альберта Швейцера. Это основа его этического учения, которая говорит о том, что самое высшее в этом мире — жизнь. Причем жизнь не только человека, а от человека до любого цветочка, букашки и так далее. Это даже выше, чем сострадание. Пресловутую красоту, которая спасет мир, вообще оставляем отдыхать. Не красота, а доброта спасет мир. Благоговение перед жизнью — действительно тот принцип, по которому если человечество научится жить, то будет жить вечно и счастливо. Если упрощать: всё, что способствует жизни (любой), — есть добро. А то, что жизни препятствует,— это зло. Вот ответ на все вопросы. Даже понятие «благоговение перед жизнью», мне кажется, должно быть основополагающим и быть в крови каждого. И тогда не будет никаких войн, преступлений, просто научитесь благоговению перед жизнью и всё.

«Не красота, а доброта спасет мир»

— Это та самая книга, которая может спасти мир, если ее прочитать.

— Мне кажется, да. Думаю, именно эта книга должна стать обязательной к прочтению для каждого. Там несколько работ, если я не ошибаюсь, она выходила в издательстве «Прогресс». Это философ, который в итоге всё бросил и уехал в Африку лечить детей и создал философскую систему на основе учения благоговения перед жизнью.

Интервью опубликовано в журнале «Книжная индустрия», № 1 (январь-февраль 2024)